Сенатор Алексей Пушков: «Социальные медиа — это определенный вызов для человечества»

Алексей Пушков — сенатор от Пермского края, председатель Комиссии Совфеда по информационной политике и взаимодействию со СМИ — рассказал «Культуре», почему государство решилось регулировать деятельность зарубежных платформ и соцсетей.

 

— В течение 2020 года выявилась новая роль глобальных сетевых компаний. Они превратились в инструмент политической борьбы, прежде всего на территории США, но не только. Весь мир потрясла блокировка аккаунтов и твитов тогдашнего президента Трампа в Twitter, в Facebook. Его попытка перейти на альтернативные платформы также была заблокирована, поскольку технологические гиганты в лице Apple, Amazon, Google и Facebook предприняли шаги против альтернативных платформ, например Parler.

— Но ведь блокировки были и раньше?

— До недавнего еще времени сетевые компании занимались блокировками, только если посты или видео содержали сцены насилия, проявления экстремизма, расовой ненависти. Они действовали в основном в диапазоне тех запретов, которые изложены в международных декларациях и конвенциях: призывы к расовой дискриминации, разжиганию расовой ненависти не должны иметь место в СМИ, как и информационное содействие террористической, экстремистской активности.

Когда интернет-платформы блокировали такого рода сообщения и информацию, то это воспринималось как действия, соответствующие международным нормам для СМИ, которые распространяются и на социальные медиа. Однако блокировка политического контента в эти нормы никак не укладывается. И речь идет не только о блокировке аккаунта президента Трампа, были заблокированы и многие его сторонники. Например, Facebook забанил группу из 1,8 млн человек, которые в США выступали под хэштегом #Bidenisnotmypresident («Байден не мой президент» — англ.). Хотя в позиции участников группы нет ничего, что нарушало бы общепринятые правила для СМИ, — в ней лишь есть отказ признать Байдена «своим» президентом и сомнения в том, что состоявшиеся в этой стране в 2020 году выборы были честными. Но нет ни оправдания насилия, ни расовой ненависти, ни экстремизма. Тем не менее Twitter, Facebook, а за ними и Google стали блокировать такой контент.

— Но это американская история.

— Не только американская, ведь Россия столкнулась с этим еще раньше. С апреля по декабрь 2020 года 25 российских информационных ресурсов и материалов, размещенных на YouTube, были подвергнуты блокировке. Мы в Совете Федерации пришли к выводу, что превращение сетевых компаний в агентов политической деятельности, причем на стороне определенных политических сил, — очень тревожная тенденция. Она может привести к монополизации политической и общественно-значимой информации в глобальных социальных сетях.

Поведение компаний Big Tech вызвало недоумение и во многих других странах мира. В частности, Ангела Меркель заявила, что ограничение свободы слова возможно только в строгих рамках, определенных законодателями, а не по личному решению руководителей социальных сетей. Но именно с этим мы и столкнулись в виде произвольных действий руководителей глобальных интернет-платформ.

Эта качественно новая ситуация побудила нас — Комиссию Совета Федерации по информационной политике, которую я возглавляю, — подготовить заявление верхней палаты российского парламента с обращением к международным организациями и парламентам других стран. В этом документе мы привлекли внимание к остроте этой темы, подтвердили право каждой страны на выработку национального законодательства, направленного на защиту своего информационного пространства от такого рода произвольных действий. Совет Федерации предложил также разработать международную конвенцию, которая бы регулировала деятельность сетевых компаний, поставив глобальные интернет-обмены на прочную почву международного права. Кстати, повышенное внимание к этой теме оказалось оправданным: только что Twitter заблокировал аккаунт Валдайского клуба.

— А не поздно ли конвенцию создавать?

— Конвенцию самое время разрабатывать. После блокировки Трампа, повторяю, весь мир пришел в ужас от того, какую огромную монопольную силу сосредоточили в своих руках несколько американских интернет-гигантов. Это большая пятерка крупных технологических компаний — сокращенно GAFAM: Google, Apple, Facebook, Amazon и Microsoft. Они держат в своих руках гигантскую политическую власть. Вдруг американские сенаторы-республиканцы стали говорить о том, что их партия проиграла президентские выборы из-за действий американских сетевых компаний. Действительно, это был один из важнейших факторов, повлиявших на выбор избирателей. В силу всего этого сетевые компании надо ставить в определенные рамки. Думаю, в этом заинтересованы многие государства, поэтому самое время начать разговор о создании такой конвенции. Социальные медиа — это определенный вызов для человечества, они сейчас находятся вне существующих правовых механизмов. И если на национальном уровне вводятся регулирующие механизмы, то на международном нет ничего. Так что разработка такой конвенции просто необходима.

— Получается, что действия интернет-гигантов являются серьезной проблемой не только для России?

— Именно. Не случайно Google и Facebook начинают сталкиваться с трудностями в Великобритании, в Евросоюзе, в Австралии. Даже в США часть законодателей намерены поставить вопрос об ограничении всесилия и произвольных решений социальных сетей. Об этом недавно заявил видный сенатор-республиканец Линдсей Грэм. В нашем заявлении мы отразили тревогу, связанную с деятельностью глобальных интернет-компаний. Мы не хотим, чтобы эти компании, действующие на территории РФ, подменяли своими внутренними решениями законы нашей страны. Мы будем настаивать на том, чтобы они эти законы выполняли. Именно в этом цель закона против цензуры в отношении российских информационных ресурсов, который был принят в конце прошлого года.

— В заявление Совфеда говорится о необходимости быстрого создания отечественных интернет-платформ. Смогут ли они составить реальную конкуренцию, скажем, Facebook или YouTube?

— На уровне поисковиков мы вполне конкурентоспособны уже сейчас. В России на Google приходится 52% российских поисковых операций, а на «Яндекс» — 48%, они почти равны. Если Google вдруг исчезнет с российского рынка, то не думаю, что произойдет какая-то катастрофа. Просто пользователю придется переориентироваться на российские поисковые системы. Это, кстати, даст импульс к развитию, например, Mail.ru, Rambler и других поисковых систем. Что касается социальных сетей типа Facebook, у нас есть аналоги — «ВКонтакте», «Одноклассники», наши граждане широко пользуются Telegram. Но где у нас действительно есть проблема — это так называемый «телевизор в интернете». У нас нет такой национальной платформы, как YouTube. Но работа в этом направлении идет. Ею занимается «Газпром-медиа». Они собираются уже существующий Rutube вывести на достаточно приличный уровень. Обещают, что в течение года эта платформа заработает в полную силу. И даже если на первых порах она не сможет бросить вызов YouTube, то, тем не менее, в нынешних политических условиях, многие компании и люди постараются подстраховаться через участие в Rutube.

— Может ли простой пользователь оспорить действие, скажем, Facebook, заблокировавшего пост в защиту традиционных ценностей?

— Такого механизма нет. Можно в знак протеста уйти, конечно, из этой соцсети. В то же время надо помнить о праве обычного пользователя обратиться как в Роскомнадзор, так и к законодателям, к тем, кто их представляет в Госдуме, в Совете Федерации, с жалобой на ту или иную компанию, заблокировавшую пост или удалившую аккаунт.

— Существует мнение, что социальные медиа вправе цензурировать любой контент, потому что они принадлежат частным компаниям, согласны ли вы с ним?

— Такое мнение я назвал бы полным непониманием их природы. Социальные медиа — не просто частные компании, которые что хотят, то и делают на «своих» платформах. Эти компании работают с людьми, действуют в общественном пространстве, являются инструментами информации. Поэтому они обязаны следовать законам в этой сфере. Кроме того, их деятельность должна быть подвержена определенным ограничениям — таким же, как деятельность СМИ, и, может быть, даже в большей степени. Когда зрители смотрят телевизор или читают газету, они пассивно воспринимают информацию. В соцсетях же существует интерактивность, люди участвуют в информационном процессе. Предоставляя им такие возможности, сетевые компании вовлекают их в свой бизнес, делают объектом своей рекламы, иногда даже навязывают услуги потребителям. Так они пользуются этим уникальным положением прямого выхода на потребителя — и добиваются многомиллиардных доходов. Отсюда и высочайшая капитализация этих компаний. Учитывая все эти факторы, должно быть выработано особое законодательство, которое наложит на сетевые компании дополнительные обязательства перед обществом и введет дополнительные ограничения на их деятельность — как информационную, так и предпринимательскую. Они также обязаны соблюдать требования в сфере защиты персональных данных, что они делают далеко не всегда. Надеюсь, когда-нибудь в России появится такая система, которая защитит индивидуального пользователя от произвола международных интернет-компаний Источник: portal-kultura.ru

У вас недостаточно прав для комментирования