Тове Дитлевсен, «Детство»
Автобиографичная история взросления девочки из рабочей семьи, суровая, но, по словам автора, в конечном счете счастливая. Она наблюдает за отцом и за матерью, учится прислушиваться к себе, общается со сверстниками, учится в школе, знакомится с политикой, жадно впитывает все, что видит и слышит, — а мы видим Данию межвоенной эпохи глазами ребенка. Дитлевсен удалось сделать именно то, чего мы потаенно ждем от скандинавской литературы, — воссоздать мир, в котором неартикулируемые чувства делают яркой и важной даже самую незначительную деталь.
Леонард Коэн, «Пламя»
Эта книга — последняя, которую составил сам Коэн, и первая его посмертная публикация, краткое вступление к которой написал его сын. Стихотворения, песни, фрагменты из дневниковых записей — перед нами узнаваемый спектр тем и форм, за которые мы любили и продолжаем любить Коэна, благодаря которым огонь в нас продолжает гореть.
Дик Свааб, «Наш креативный мозг. Как человек и мир творят друг друга»
Новая книга от автора «Мы — это наш мозг», нидерландского ученого, почти 30 лет возглавлявшего голландский институт головного мозга. Название далеко не отражает всего спектра затрагиваемых Сваабом вопросов. Его интересуют как раз те моменты, когда мозг как будто отказывается вести себя стандартно: от феномена искусства и таланта до депрессии, суицида и совершения преступлений. Опираясь на передовые научные данные, Свааб пытается показать не только, как далеко мы стоим от окончательных разгадок, но и какими путями мы к ним придем.
Кэролайн Криадо Перес, «Невидимые женщины: почему мы живем в мире, удобном только для мужчин. Неравноправие, основанное на данных»
Перес начинает с важного: во многих языках, в античной философии, в корпоративных документах человек — это по умолчанию мужчина. Именно для мужчин и под мужчин писалось налоговое законодательство, разрабатывались ремни безопасности в автомобилях, строились уборные. Более того, долгое время мужчины придумывали мир для женщин — от профессий до средств интимной гигиены. Перес собрала внушительный объем конкретных примеров неравенства в самых разных областях и показала: мир больше не универсален и не должен таким быть.
Йоран Терборн, «Города власти. Город, нация, народ, глобальность»
Связь города и политики кажется очевидной, но социолог Терборн ставит очевидное под сомнение. Он прослеживает, как города влияли на государства и нации, а государства и нации на города, как выстраивались эти сложные связи. От Средневековья до глобальных столиц современности, мы следим за Тегераном, Токио, Римом, Берлином, Лондоном, Нур-Султаном и гораздо лучше понимаем, почему эти города сложились такими и что их — и нас — ждет в будущем.
Карл Уве Кнаусгор, «Любовь»
Это второй том шеститомной автобиографической саги «Моя борьба» норвежского писателя Карла Уве Кнаусгора. Основной фокус этого тома — непростые отношения с Линдой, к которой Карл Уве ушел после развода с женой, и рождение общих детей. Для автора важно понять, что способствует воплощению любви, препятствуют ли ей назойливые внешние обстоятельства, можно ли писать и при этом всецело отдаваться любимым людям, которые требуют постоянного внимания. Так мы понимаем, что это еще и новый рассказ о привязанности и свободе, за которую Кнаусгор борется — и которую, кажется, все-таки обретает в творчестве.
Марина Степнова, «Сад»
История разворачивается в новом поместье князей Борятинских в последней четверти XIX века. По прежним меркам пожилая — сорокачетырехлетняя — княгиня и ее не менее пожилой муж-генерал, оказавшись в этом райском месте, воспылали страстью — и на старости лет зачали ребенка, назвав Тусей, в честь Наташи Ростовой. Именно Туся станет смыслом их жизни и главной героиней романа. Ее детство, отрочество и юность станут поворотными для этой семьи. Писательница, подарившая нам «Женщин Лазаря», на этот раз подготовила шкатулку с тройным дном — речь в романе идет не только о противостоянии разума и чувства, просвещения и невежества, женского и мужского. Это не в строгом смысле исторический роман, но глубоко антидворянский и феминистский ответ Степновой всей русской литературе золотого века, диалог с Толстым, Чеховым, Тургеневым.
Николай Эппле, «Неудобное прошлое»
Страны с тяжелым историческим прошлым, особенно если там были страшные кровавые преступления, геноциды, чистки и репрессии, стараются поскорее перевернуть эти страницы, объявить, что это пройденный этап. На практике дискуссии о таком прошлом не угасают десятилетиями, оно требует длительной проработки — что же это такое все-таки с нами было? Эппле проводит сравнительный анализ опыта Германии, ЮАР, Испании, России и других, чтобы понять, есть ли какой-то способ все-таки встроить такое прошлое в историю и жить дальше.
Малика Ферджух, «Мечтатели Бродвея»
Это замечательный young-adult-роман про Нью-Йорк, юность и большую мечту. Семнадцатилетний Джослин грезит джазом и ради этого пересекает Атлантику. Он окунается в бурлящую жизнь столицы мира образца 1948 года — клубы, танцовщицы, неоновые огни, роскошь, настоящая и сильная любовь. Ферджух намеренно пишет именно сказку, где смутно реальные прототипы персонажей концентрируются в героев нью-йоркского мифа. Замечательное чтение, дающее чувство, что еще все возможно.
Эдриан Бесли, «Билли Айлиш. Первая полная биография»
Похоже, что Айлиш идеальная звезда нашего времени: она стала знаменита благодаря треку, загруженному в SoundCloud, открыто говорит о синдроме Туретта, в 18 лет получила четыре главные награды «Грэмми» благодаря своему таланту, без помощи могущественных покровителей, — и теперь все хотят прикоснуться к ее славе. Так что же это за девушка, которой удалось достичь феноменальных успехов и остаться собой, как она росла и как добилась всемирной известности? На эти вопросы для миллионов ее поклонников отвечает эта немного восторженная, евангелическая биография Билли Айлиш.
Источник: esquire.ru