Как издательство "Наука" оказалось банкротом с долгом в 500 миллионов рублей? Как в 2 раза увеличить количество престижных российских журналов? Должен ли ученый платить за публикацию собственной статьи? Об этом корреспондент "РГ" беседует с вице-президентом РАН Алексеем Хохловым.

Многие десятилетия издательство "Наука" существовало под крылом академии наук. И вдруг в прошлом году объявляют о его банкротстве. На нем висит огромный долг, около 500 миллионов рублей. Как академия могла допустить подобное?

Алексей Хохлов: Долги стали расти после реформы РАН 2013 года, когда издательство "Наука" перешло под крыло Федерального агентства научных организаций (ФАНО). Что там произошло, почему оно оказалось на грани банкротства, я бы не хотел комментировать. Хочу только подчеркнуть: Российская академия наук за издательство "Наука" не отвечает, не имеет к нему никакого отношения с момента реформы академии. После расформирования ФАНО в 2018 году "Наука" перешла в ведение созданного Министерства науки и высшего образования.

А кто же тогда сейчас издает академические журналы?

Алексей Хохлов: Когда мы поняли, что издательство движется к банкротству и участвовать в аукционах на издание журналов уже не может, начали срочно предпринимать меры. Прежде всего удалось "отвязать" академические журналы от "Науки". Сейчас проходят аукционы, которые выигрывают разные компании. Победителями аукционов становятся не фирмы-однодневки, которые предлагают заведомо заниженные, по сути, нереальные цены, а серьезные профессиональные издательства. Так, на 2019 год по группе журналов по физике, химии, биологии аукцион выигран ИКЦ "Академкнига", журналы в области наук о Земле будет выпускать компания "Эко-Вектор", по гуманитарным и общественным наукам - ООО "Интеграция: Образование и Наука". Везде издателем является РАН, а аукционы объявляются на некоторые услуги, связанные с изданием журналов.

Эксперты академии оценивали, сколько в стране вообще выпускается научных журналов? Сколько из них качественных?

Алексей Хохлов: У нас около 6000 журналов, которые называют себя научными. Из них около 2300 входят в список ВАК. Наши эксперты, оценив все выпускаемые в стране журналы, выделили те, которые, пусть с некоторым допуском, можно считать научными. Всего их оказалось 777. Они входят в Russian Science Citation Index (RSCI) - "русскую полку" международной базы научных публикаций Web of Science.

А все остальное - макулатура?

Алексей Хохлов: По большому счету можно сказать и так. Но даже к этим 777 журналам у нас есть вопросы, поэтому думаем ужесточить требования и сокращать список.

Что такое "русская полка" Web of Science?

Алексей Хохлов: Это российские журналы, которые доступны мировому научному сообществу через Web of Science. Можно узнать, какие статьи в этих журналах вышли, какие результаты получены. Но внутри Web of Science тоже есть градация. В этой базе есть основная, элитная коллекция. Только для журналов из этой коллекции определяется импакт-фактор журнала - важнейший показатель его качества. Чем он выше, тем выше престиж журнала. Так вот, в основную коллекцию Web of Science из упомянутых выше 777 российских журналов входит всего 169, причем подавляющее большинство из них - это переведенные на английский язык версии журналов РАН.

Каково наше место в мировом рейтинге научных изданий?

Алексей Хохлов: Увы, не самое лучшее. Дело в том, что попавшие в основную коллекцию базы Web of Science журналы, в свою очередь, разбиты на так называемые квартили. Если совсем просто, на четыре лиги. От высшей, премьер-лиги, где расположены журналы с самым высоким импакт-фактором, до низшей - аутсайдеров. Большинство наших журналов входит в четвертый квартиль, какое-то количество - в третий, во второй - всего 5, к примеру "Успехи химии", а в первый квартиль всего три - "Успехи физических наук", Russian Mathematical Surveys ("Успехи математических наук" и Physical Mesomechanics - "Физическая мезомеханика").

Такая картина, конечно, никого не устраивает, ее надо менять. Но менять придется в ситуации, когда конкуренция на мировом рынке журналов стремительно растет, появляются новые международные издания очень высокого уровня. Библиотеки ежегодно делают переоценки своих фондов, избавляются от журналов, которые не востребованы научным сообществом, имеют низкие импакт-факторы. По данным ведущих мировых издателей Elsevier, Springer, Wiley, сегодня не более 25 российских журналов на английском языке представляют интерес. Кстати, Elsevier уже отказывается продолжать выпуск даже высокорейтинговых наших изданий: например, в 2019 году прекратил публикацию одного из лучших отечественных изданий "Геофизика".

Но в нацпроекте "Наука" очень амбициозные планы: уже к 2021 году довести число российских журналов в Web of Science с нынешних 169 до 400, а к 2024 году - до 500. Это реально?

Алексей Хохлов: Здесь надо пояснить, что в Web of Science есть "ядро", куда входит основная элитная коллекция журналов, в том числе уже упомянутые мной 169 российских, а также еще несколько других коллекций, прежде всего Emerging Sources Citation Index. Таким образом, общее число российских журналов в "ядре" - 314. Увеличение этого числа до 400 и затем до 500 реально, если мы сумеем осуществить ряд необходимых мер.

Прежде всего надо обратить внимание на перевод наших журналов на иностранные языки. В последнее время успехи в этой сфере ведущих компаний, например Google и Яндекс, удивительны. Ими созданы автоматические переводчики, которые вытесняют человека, в разы снижая стоимость и время переводов. В их основе - нейронные сети, которые способны самообучаться на примерах, а затем самостоятельно осуществлять эту сложную работу. Уже сегодня специалисты оценивают качество машинного перевода на 4 с минусом. Этот вполне кондиционный текст, его остается только немного "причесать". Думаю, совсем скоро машина выйдет на 4 с плюсом.

Но перевести журнал на английский и разместить в интернете - это даже не полдела. В этом океане самой разной информации вас никто даже заметит, за исключением тех, кто знает про публикацию.

То есть журнал надо вывести из "тени", выложить на "витрину", чтобы он маячил перед глазами потребителя?

Алексей Хохлов: Конечно. И вывести его может только крупная компания типа Elsevier или Springer, которая заявит ваше издание в своем официальном пакете. Мы тесно сотрудничаем с издательством Springer Nature, и сегодня больше сотни российских журналов включено в их пакет. Совершенно очевидно, что сотрудничество с крупнейшими международными издательствами по продвижению наших журналов надо максимально активизировать. Можно создавать самые прекрасные журналы, но без помощи этих грандов про них никто не узнает.

Еще одна важнейшая задача - повысить качество журналов. Для этого мы, в частности, намерены привлекать в редакционные коллегии ведущих зарубежных ученых, которые могут проводить и отбор статей, готовить спецвыпуски, публиковать собственные материалы.

Качество журнала зависит от уровня статей. Очевидно, что каждый ученый стремится опубликоваться в самых престижных журналах. А раз так, то у нашего ученого в приоритете не отечественное издание, а то, у которого самый высокий импакт-фактор. Такой подход не способствует повышению рейтинга российского журнала. Как россиянина заманить в "родное" издание?

Алексей Хохлов: Если говорить в общем, то надо повышать качество наших журналов, чтобы публикации в них были не менее престижны, чем в топовых изданиях. А если конкретно, то в нынешней ситуации для привлечения наших авторов нужны протекционистские меры. О чем речь? Скажем, сейчас в институтах сложилась следующая система начисления зарплаты. К довольно низкой базовой ставке есть добавка, размер которой зависит от публикационной активности, причем учитывается престиж журнала, где напечатана статья. Предлагается такой вариант. Если наш ученый публикует статью в российском издании, который входит в четвертый квартиль международной базы, то при начислении зарплаты считать баллы, как при публикации в третьем квартиле. То есть поднять в более высокую лигу. Точно также можно перевести из третьего квартиля во второй. Подобная схема может стать стимулом для публикаций в отечественных изданиях.

Сегодня все больше ученых говорят, что в науке царит несправедливость. Есть множество научных организаций, которым не по карману дорогие журналы. А крупнейшие издания, пользуясь тем, что являются фактически монополистами, поднимают цены на журналы. Но сами они ничего не производят, по сути, наживаются на статьях ученых, которым не платят ни копейки. Словом, все издания должны быть в открытом доступе. Такие голоса раздаются все громче, к этому хору присоединяются даже Нобелевские лауреаты. Ваше мнение?

Алексей Хохлов: Сразу скажу, что журналы на русском языке, которые издает РАН, находятся в свободном доступе. То есть вы можете читать их в интернете, но скачивать статьи в течение года нельзя. Такой режим введен, чтобы совсем не убить подписку. Кроме того, в мире существуют так называемые журналы открытого доступа. В этом случае статья в электронном виде доступна абсолютно всем, ее можно бесплатно скачивать, зато плату будут брать с автора публикации. Более того, Европейский союз поставил цель, чтобы к 2020 году все научные издания, которые им финансируются, были в открытом доступе. Интересно, что эта инициатива охватила только Европу - ни США, ни Китай, ни Япония ничего подобного пока не планируют.

Что касается России, считаю, мы сейчас к такой "революции" не готовы. Наверняка найдутся люди, которые будут покупать право напечататься, что крайне негативно скажется на нашей науке.

Вообще, я довольно скептически отношусь к самой идее бесплатного доступа к научным журналам. Чтобы их издавать, нужно вложить серьезные деньги на электронную систему, на хороших рецензентов, на всю инфраструктуру. Но дело не только в деньгах. Почему-то инициаторы открытого доступа не задумываются о роли, которую играют топовые журналы в жизни науки. Ведь свою репутацию они нарабатывали десятилетиями. Сегодня такой журнал - это не просто место для публикаций. У него более важная функция. Размещая статью на своих страницах, журнал фактически присваивает ей знак качества. Поэтому ученые всего мира мечтают опубликоваться, скажем, в Nature или Science. А в интернете любой желающий может разместить хоть десяток статей. Отказ от сложившейся системы, переход журналов в открытый доступ размоет ориентиры качества в мире науки.

Президент РАН Александр Сергеев в одном из интервью сказал, что надо подумать, а нужны ли вообще печатные издания, ведь сегодня все переводится в электронный вид.

Алексей Хохлов: Да, многие зарубежные издательства уже отказались от бумажных журналов. Тем не менее спрос на них есть, хотя он и падает. Прежде всего это библиотеки и какое-то количество подписчиков, которые остались верны "бумаге".

Инфографика "РГ": Антон Переплетчиков/ Юрий Медведев

Юрий Медведев

Источник: Российская газета