И в то время как многие политики, включая лидеров крупных государств, продолжают линию на сотрудничество с Россией, значительная часть западного информационного сообщества фактически давно уже функционирует в режиме "создания образа очередного врага".
Вот лишь несколько заголовков из "респектабельных" западных изданий: "Империя наносит ответный удар" с подзаголовком "Кремль уверен в своей силе и не стесняется ее применять" ("Ньюсуик" (США) от 23.01.2006), "Россия - лишняя за столом "Большой восьмерки" ("The Washington Post", США), "Запад чувствует леденящее дыхание русского национализма" ("The Times", Великобритания, от 16.07.2006).
Те, кто внимательно следит за тем, как образ России отражается в мировых СМИ, помнят, что резкая изменение отношения к России произошло не сегодня. Оно фактически началась сразу после смены собственника на НТВ. Почему, по сути, рядовая смена собственника стала в одночасье "знаковым событием"? Западные аналитики "углядели" в этом только одну сторону - переход крупнейшей российской информационной империи под контроль государства, естественно, трактуя этот переход со знаком "-".
С нашей точки зрения, это весьма поверхностный и в высшей степени однобокий анализ тектонических событий, происходящих отнюдь не только в России, но и во всем мире.
В настоящее время роль государства в мировых информационных системах не может трактоваться так же, как она трактовалась в XVIII и XIX веках,
Во многих крупных западных странах государственные СМИ являются системообразующими для всей схемы формирования средств массовой информации; например, Би-би-си в Великобритании или государственные телевизионные каналы во Франции и в Германии. И это воспринимается как должное.
Но дело даже не только в этом. Рынок обладает собственной логикой, в которой поглощения и слияния есть нормальный процесс перехода от менее эффективных собственников к более эффективным.
Владелец медиаимперин, в которую входили НТВ, газета "Сегодня" и радиостанция "Эхо Москвы", В. Гусинский (отбросим его политическую позицию), как предприниматель, с одной стороны, находился в очень сложных кредитных отношениях с тогдашним руководством "Газпрома", с другой - похоже, намеривался продать свой пакет акций медиамагнату Т. Тернеру. Комплекс этих отношений и результировался в смене собственника. Впрочем, к инциденту с НТВ мы вернемся ниже, а сейчас попытаемся сформулировать несколько более общих вопросов.
В чём же причина разворачивающейся новой "информационной войны" против России? Кто является её основной движущей силой? Кто вообще управляет западным информационным пространством?
Давайте попробует поискать ответы на эти вопросы.
СОВСЕМ НЕМНОГО ТЕОРИИ
Мало для кого является секретом, что под свободой СМИ на Западе понимаются прежде всего СМИ, свободные от государственного контроля.
В основе данного утверждения лежит сама рыночная система хозяйствования.
Рынок, понимаемый как экономическая макросистема, в которой существует множественность центров хозяйствования и каждый из них принимает решения независимо друг от друга, или, если быть более точным, в которой между центрами хозяйствования не устанавливаются вертикальные связи типа "подчинения-управления", порождает и присущую ему систему информации. В ней любой из субъектов информационного пространства сам добывает, создает и распространяет информацию. Именно такой тип работы с информацией порождает либеральную парадигму "свободы слова" как одной из главных либеральных свобод.
Вот почему возможность критики области вертикальных связей является основополагающей для либеральной модели свободы слова. Отсюда столь пристальное внимание западных СМИ именно к этой компоненте феномена свободы. На этом фундаменте строится правовая конструкция, объемлющая пространство либеральных свобод.
Одна из базисных правовых основ свободы прессы заключена в первой поправке к Конституции США. иногда называемой ещё поправкой Джефферсона.
Поправка Джефферсона гласит, что "Конгресс (США) не должен издавать ни одного закона, относящегося к установлению религии или запрещающего свободное ее исповедание, либо ограничивающего свободу слова печати, или право народа мирно собираться и обращаться к правительству с петициями об удовлетворении жалоб".
Далее Томас Джефферсон, автор американской Конституции и третий президент США, раскрыл, как он понимает свободу слова в известном афоризме: "Если бы мне было предоставлено право решать, иметь ли нам правительство без свободной прессы или свободную прессу без правительства, я бы предпочел последний вариант".
Сегодня, в первом десятилетии XXI века, это кажущееся парадоксальным высказывание Т. Джефферсона как никогда близко к своему осуществлению. Однако данная поправка не учитывает колоссальных изменений, произошедших как в технологическом базисе, так и в социальной структуре общества, прежде всего западного, и в особенности американского.
Поправка Джефферсона принималась в те годы, когда буржуазные революции только ещё разворачивались. Светлое буржуазное будущее казалось безоблачно светлым, провозглашаемые идеалы - безупречными, а вводимые нормы - вечными и незыблемыми. И, скажем, такой чисто феодальным пережиток, как передача власти или части ее в виде особых сословных привилегий по наследству, казался уходящим в прошлое осколком колониализма и феодального строя.
Но, увы, именно этот способ передачи власти новое буржуазное общество унаследовало сполна от своего разодетого в мантии и кружева предшественника. И к началу нового тысячелетия из этого кажущегося столь естественным и неоспоримым атрибута общественной жизни выросло целое дерево новых проблем, сталкиваясь с которыми мы сегодня, в эпоху информационного общества, не всегда знаем, как правильно работать, чтобы сделать новый шаг к подлинной свободе и демократии.
ОПИСАНИЕ ПРОБЛЕМНОГО ПОЛЯ
Как уже отмечалось, в целом либеральная концепция "свободы печати" зиждется на утверждении, что в рыночной системе экономики не существует, по крайней мере теоретически, вертикальных связей между субъектами хозяйствования.
Там. где существуют вертикальные связи. ТО есть в пространстве отношений между государственной властью и обществом, начинается функция прессы, которая должна, согласно поправке Джефферсона и другим аналогичным правовым актам, иметь полную свободу критиковать всё, что находится в сфере действия отношений типа "управление-подчинение", исправляя и корректируя возникающие ошибки и воздействуя на разрешение конфликтов. Иначе говоря, свобода слова в системах, в которых существуют вертикальные связи "власть-подчинение", является важнейшим механизмом обратной связи.
Безусловно, для любого средства массовой информации возможность комментировать, в предельном случае - критиковать действия правительства собственной страны является существенным признаком подлинной независимости.
Эта компонента для подавляющего большинства западных политологов, социологов, системных аналитиков и исследователей медиапространства представляет собой определяющий или даже единственный критерий для выбора в дихотомии "свобода-несвобода", если говорить о СМИ.
С этой точки зрения большинство западных СМИ выглядят действительно свободными, ибо они имеют возможность высказывать суждения о действиях собственных правительств. Иначе говоря, либеральная модель свободы достаточно неплохо работает в том концептуальном пространстве, в котором существует только политическая власть. Однако это только одна сторона проблемы.
В западной социологии и политологии практически отсутствует не только разработка, скажем, такой фундаментальной проблемы, как зависимость СМИ от финансовой власти или частной собственности, или, выразимся менее научно, от хозяина или хозяев, но и сама постановка такой проблемы.
Собственно, само наличие такого феномена, как финансовая власть, для большинства западных исследователей является фактом, который нуждается в дополнительном доказательстве.
И хотя наличие феномена финансово-экономической власти с развитием процесса глобализации, ослаблением роли национальных государств и переходом части властных функций государства к крупным транснациональным корпорациям вряд ли возможно отрицать, всё же западная социология в целом данный феномен игнорирует. По крайней мере, в той своей части, в которой она имеет дело с изучением феномена свободы во всех его проявлениях.
Видимо, поэтому от внимания западных исследователей ускользает обширная проблемная область, которая связана с колоссальным ростом объема вертикальных отношений внутри самой системы финансовой власти. Данный процесс напрямую связан с процессом монополизации.
Тот факт, что собственники и менеджеры крупных корпораций по отношению ко многим членам общества давно уже обладают целым рядом признаков, которые позволяют считать их отношения с более мелкими организациями и с рядовыми членами общества отношениями "власти и подчинения", а не, скажем, "спроса и предложения", "партнёрства" или "обслуживания и потребления", не становится предметом анализа с точки зрения соответствия данного факта всей системе наших представлений о свободе.
Особенно разительно это проявляется именно в сфере новой экономики, где монополизация чудовищно высока. Так, по последним оценками, свыше 80 процентов всех домашних пользователей компьютеров, хотят они того или нет, вынуждены пользоваться программным обеспечением фирмы "Майкрософт".
Удивительно, но сам факт появления и экспансии отношений типа "власть-подчинение" внутри системы финансовой власти для западного человека является чем-то абсолютно "внепарадигмальным", посему удивительным и требующим каждый раз всё новых и новых доказательств. Соответственно западные СМИ на данную тему практически не пишут, и в этом их косвенное "саморазоблачение", которое само по себе лучше всякого доказательства.
Отдельные подтверждения того, что современные СМИ в странах с рыночной экономикой являются лишь подчиненной частью крупных мировых финансовых империй, конечно, найти можно, однако это, как правило, публицистические и несистемные высказывания. нерегулярно прорывающиеся в достаточно нестандартных изданиях.
Например, в своей книге "Исповедь экономического убийцы" Джон Перкинс - сотрудник Управления национальной безопасности (УНБ) США, очень вскользь, но всё же затрагивает данную тему. С 1968 по 1981 гг. главной задачей Перкинса было обосновывать перед руководством стран третьего мира необходимость огромных западных (главным образом, американских) займов для реализации различных экономических (энергетика, инженерия и т.д.) проектов.
"Реализовывать эти проекты должны были западные же компании: банкротить страны-заемщики (разумеется, после того как они расплатятся с американскими подрядчиками), чтобы поставить их в вечную зависимость от кредитора. Все это проявления деятельности огромной, как пишет Перкинс, элитной группы мужчин и женщин, использующих всемирные финансовые организации для установления глобального контроля над миром, слоя, именуемого автором "корпоратократия". Корпоратократия, - отмечает Перкинс, - это не заговор, это действующие лица, исповедующие единые ценности и связанные общими целями. Перкинс подчеркивает роль СМИ как части корпоратократии, ведь они принадлежат крупнейшим корпорациям".
В то же время, разумеется, факт принадлежности того или иного средства массовой информации тому или иному частному лицу, корпорации или финансовой группы никто и никогда отрицать не станет, и в принципе большинство владельцев давным-давно известны.
Однако, во-первых, говорить об этом, особенно в журналистском сообществе, как-то не принято. И в реальности слишком небольшое число людей в обществе обладают информацией о том, кому же в реальности принадлежат СМИ. Сведения об этом достаточно разрозненны, и в виде целостной картины мало кем до сих пор представлялись.
А во-вторых, сам факт владения, как мы увидим далее, может быть интерпретирован совершенно различным образом.
Давайте освежим в памяти, кто же и как владел и владеет по сей день "независимыми СМИ".
МЕДИАИМПЕРИИ И ИХ ХОЗЯЕВА - ПОДЛИННЫЕ ВЛАДЕЛЬЦЫ ИНФОРМАЦИИ
Одними из наиболее ранних по времени возникновения и функционирования считаются, как бы сейчас сказали, медиаимперии У. Хёрста и лорда Бивербрука, которые тогда назывались просто "газетными империями".
^Уильям Хёрст родился 29 апреля 1863 года в Сан-Франциско (Калифорния, США). В 1887 году Хёрст, изучавший в Гарварде журналистику, получил в подарок от отца-миллионера небольшое городское издание The San Francisco Examiner. Под управлением Хёрста газета стала самой влиятельной в городе. В 1920-е годы -время расцвета империи Херста - под его контролем находились 28 крупных газет, 18 журналов, в том числе Cosmopolitan и Harper's Bazaar, ряд радиостанций и компания по производству новостных кинороликов. В 1930-е, во время Великой депрессии, Хёрст потерт контроль над большей частью своих активов. Умер в августе 1951-го".
Хёрст практически единолично определял общую редакционную политику для своих изданий, его политические пристрастия были очень консервативными, а стиль, напротив, -весьма агрессивным и, так сказать, разухабистым.
Следует заметить, что именно Хёрст стал пионером в создании первого медиаконгломерата, который, помимо СМИ, включал в себя и компании, связанные с киноиндустрией.
"Уильям Максвелл Эйткен, лорд Бивербрук, родился 25 мая 1879 года в городе Меипле (Канада). Заработал состояние на производстве цемента. В 1910 году переехал в Британию, где занялся политикой. В 1916-м приобрел газету Daily Express; вскоре издание вышло в лидеры по популярности. В 19 IS году Эйткен получил титул лорда. В 1921 году создал Sunday Express, в 1929-м приобрел Evening Standard. Во время Второй мировой войны занимал различные посты в правительстве - от министра военной промышленности до лорда-хранителя печати. Умер в июне 1964 года".
Имена Хёрста и Бивербрука были достаточно хорошо известны в 20-40-х годах прошлого столетия. Эти люди оказывали весьма серьёзное влияние на политику. Но объём их влияния не идёт ни в какое сравнение с той финансово-информационной властью, которой обладают медиамагнаты настоящего.
Не меньше преуспел в создании "долгоиграющего" медиапроекта в области печатных СМИ человек, чьё имя отнюдь не так хорошо известно в обществе, хотя для специалистов в области медиабизнеса звучит почти как "Рокфеллер" в области нефтедобычи.
"Фрзнк Ганнетт, родился 15 сентября 1876 года в Бристоле (Нью-Йорк, США). Начал карьеру как журналист, затем стал редактором небольшой газеты в городе Итака. В 1906 году купил 50% издания Elmira Gazette. Успешное ведение бизнеса позволило Ганнетту купить еще несколько газет в штате Нью-Йорк. Его тактикой была покупка убыточных изданий с последующим их объединением. В 1923 году он стен единоличным владельцем шести изданий и объединил их в корпорацию Gannett Co. В 1940 году неудачно баллотировался на пост президента США. К концу 1940-х владел более 20 изданиями и рядом радиостанций штата Нью-Йорк. Умер в декабре 1957 года".
Проекту Ф. Ганнетта суждено было, в отличие от проектов Хёрста и Бивербрука, продолжиться в следующих поколениях, и в 2006 году "Gannette Company" оставалась крупнейшим в мире газетным издательством.
Вот, например, какой материал содержится по этой теме на сайте Ad market. ru 4 июля 2006 года.
"Крупнейшее в мире газетное издательство, американская Gannett Company, на прошлой неделе назначила Крейга Дубова на пост председателя совета директоров...
Gannett принадлежит самая популярная газета США - USA Today, а также еще 90 ежедневных газет, 22 телевизионных станции и почти 1000 периодических изданий".
Потомки Ф. Ганнетта продолжают играть ключевую роль в управлении этой медиаимперией вот уже на протяжении 80 лет.
Ещё более протяженными во времени являются семейные проекты, связанные с тремя главными брендами в пространстве североамериканских "печатных СМИ".
К примеру, "Нью-Йорк Таймс" продолжает оставаться наиболее солидным и респектабельным брендом среди всех американских и мировых газет, за исключением, пожалуй, лишь лондонской "Таймс".
Однако если мы зададим вопрос о том, кто является владельцем этого символа "независимости", то в 90 процентах случаев из 100 этот вопрос поставит в тупик даже профессиональных политологов и социологов, если, конечно, они не являются специалистами в области исследований масс-медиа. Сама постановка этого вопроса будет выглядеть некорректной для сторонников той модели "свободы слова", о которой шла речь в начале статьи. Тем не менее ответ существует, и он достаточно прост, и никем и никогда не скрывался.
Вот, к примеру, что пишет об этом газета "Новое русское слово" в статье В. Ярмолинца "Позорная страница истории "Нью-Йорк Таймс":
"На редакционной странице "Нью-Йорк тайме" можно увидеть список ее издателей. Его возглавляет Адольф Оке, глава клана Оксов-Сульцбергеров, владеющих газетой уже больше столетия. Завершает список Артур Окс - Сульцбергер, который был ее издателем с 1963 по 1992 год.
Он считается отцом современной "Таймс".
Между этими двумя именами находится имя Артура Хайса Сульцбергера - отца Артура Окса- Сульцбергера и деда нынешнего издателя.
Артуру Хайсу Сульцбергеру, издававшему газету с 1935 по 1961 год, посвящено новое историческое исследование Лорел Лефф "Похороненные "Таймс": Холокост и самая важная газета Америки" (Laurel Leff. "Buried by the Times: "Holocaust and Americans Most Important Newspaper"), изданное Кембриджским университетом. Книга рассказывает о той главе истории газеты, которой, как признают ее нынешние издатели, гордиться невозможно. Речь идет о том, как газета освещала трагедию евреев в оккупированной нацистами Европе... Утверждается, в частности, что Артур Хайс Сульцбергер (будучи сам евреем)... отказывался публиковать письма читателей, рассказывающих о росте антисемитизма в гитлеровской Германии, объясняя это тем, что таким образом избавляет себя от необходимости публиковать затем письма тех, кто поддерживает антисемитизм" ("Новое русское слово", № 33343, 19.04.06). Любопытно, что в 1946 году "... главный раввин манхэттенской синагоги на Парк-авеню Милтон Стайнберг сказал:
"Боже, сохрани нас от таких евреев, как те, которые издают "Нью-Йорк таймс"!"
Этот пример очень характерен именно тем, как личность владельца накладывает свой отпечаток на редакционную политику газету и является в каком-то смысле одним из ярких "документов саморазоблачения". Но ещё более интересным представляется автору тот факт, что один из символов "независимости" прессы уже в течение 100 лет имеет вполне определенного хозяина - семейство Оксов-Сульцбергеров.
Семейству Сульцбергеров принадлежит, кроме компании "Нью-Йорк Таймс", еще 33 газеты, среди них 2 "Бостон Глоб". купленная в июне 1993 года за 1,1 миллиарда долларов; 12 журналов, включая "Мак Коллз" и "Фэмили Серкл" с тиражом более 5 миллионов экземпляров каждый; 7 теле-и радиостанций; система кабельного телевидения; 3 книгоиздательские фирмы. Система "Нью-Йорк Таймс Ньюз Сервис" передает новости, статьи и фотографии "Нью-Йорк Таймс" в 506 других газет агентств новостей и журналов.
Вторым столпом "независимости прессы и одной из пяти крупнейших газет в США помимо уже упоминавшихся "USA Todays (1-е место по тиражу, около 2,3 млн экз. и конце 2005 года), которая контролируется "Gannette Company" и, таким образом, семейством Ганнеттов, и "Нью-Йорк Таимо (в пятерку входят также "Уолл Стрит Джор нэл" (2-е место, около 1,6 млн экз.) и "Лос-Анджелес Таймс"), считается "Вашингтон Пост". "Столпом" она стала после того, как в 1971 году владелица этой газеты, являющаяся по совместительству журналисткой названная впоследствии "легендой американской журналистики", Кэтрин Грэм (урожденная Мейер), внесла основной вклад в "уотергейтский скандал".
Источник: Экономическая газета, 13.12.2006