Главной проблемой реализации конституционного права гражданина на информацию, на мой взгляд, является отсутствие внятной государственной информационной политики в масштабах России. Сегодня в стране нет правового механизма, который помог бы человеку оперативно и без нервотрёпки получить информацию в государственном ведомстве или окологосударственной структуре. Власть на федеральном и региональном уровне не может, а, скорее всего, не хочет чётко и ясно изложить обществу, ЧТО, в КАКОЙ СТЕПЕНИ ОТКРЫТО, КАК ДОСТУПНО она готова рассказать о себе любимой, упаковав информацию в рамки понятных всем правовых норм. Причин этому несколько. Даёшь кроссворды и гламур! Первая, на мой взгляд, и самая парадоксальная – отсутствие потребности у наших граждан в полной мере реализовывать свое конституционное право на информацию. Гражданин по-прежнему потребляет тот информационный продукт, который ему незатейливо готовят пресс- и пиар-службы исполнительной, законодательной, судебной власти, используя каналы ангажированных или не очень взыскательных СМИ. Поэтому основной поставщик информации для СМИ – человек от власти. Он определяет тональность информации, её объективность, степень открытости, то есть напрямую влияет на редакционную политику газеты, телеканала, радиостанции. Гражданин, читатель, телезритель и радиослушатель становится заложником этой информационной политики, потому что с незапамятных советских времен полагает, что власть и пресса делают одно общее дело. А СМИ по инерции, по лености, конъюнктурности своей, становятся орудием пропаганды и агитации власти. Вместо того чтобы критично оценивать её действия, становясь на сторону своего потребителя. Добывать нужную обществу, социально важную информацию труднее, чем освещать заседания и совещания, бегать за властью в позе «чего изволите с-с…» или забивать газетные полосы, теле- и радиопрограммы сплетнями из жизни примелькавшихся персонажей, к псевдопопулярности которых приложили руки журналисты. Потому и желтеют повсеместно газеты, желающие угодить невзыскательному вкусу замученного жизнью обывателя. От мыльных опер и ментовско-бандитских саг рябит телевизионный экран. И только каналу «Культура» ещё кое-как удается удерживаться от всеобщего торжества серости. Да и то уже, как в приснопамятном «Аншлаге», начинают мелькать говорящие головы, только не от шоу-бизнеса, а от бизнеса около культуры. Что же говорить о провинциальной журналистике, которая сегодня, особенно на районном уровне, более походит на любительскую, стенгазетную, но не профессиональную. Ужасный язык, тусклая, невыразительная лексика, отсутствие аналитики, тематической остроты, убедительности фактов и аргументов – вот такой некачественный информационный продукт пытаются продавать сегодня в регионах. И это несмотря на то, что факультеты и отделения журналистики вузов страны каждый год выпускают сотни юношей и девушек с дипломами журналистов. Не все они попадают в редакции СМИ. И слава Богу! Поэтому я всё более укрепляюсь в мысли, что в каждом губернском городе нашей необъятной Родины качественных СМИ может быть немного по очень простой причине – отсутствия в нём профессионалов. Хороших журналистов в среднем российском городе на одну ежедневную, одну еженедельную газету, один телеканал и одну радиостанцию. Много СМИ – не значит хороших СМИ. Газеты плодятся как грибы после дождя, и дождь этот может быть разным: финансовым, политическим, амбициозным. Но тот информационный продукт, который они производят, ничего общего не имеет со свободой слова, декларируемой нашей Конституцией, с социальной функцией СМИ. Потому что большинство из них, по определению, не свободны, так как зависят от власти, финансово-промышленных групп, частных интересов, собственной редакционной политики, ориентированной на выживание любой ценой. И, к глубочайшему сожалению, не зависят только от гражданина, его информационных потребностей. Они, как музыканты в ресторанах, играют то, что им заказывают. Независимость от гражданина и его общественных интересов подрывает авторитет СМИ, журналистики как социально важного института. Отсюда вытекает тревожная тенденция – бесперспективность развития СМИ как катализатора общественных интересов. Курс на выживание любой ценой, даже ценой потери репутации в обществе, не способствует повышению престижа журналистского ремесла, а все больше делает его похожим на второе древнейшее. Очевидно поэтому все три составляющие массовой информации, прописанные в российском законодательстве: получение и сбор информации, производство и распространение информации на сегодняшний день реализовать без проблем довольно трудно. Отечественные СМИ сегодня – это часть большого и не совсем здорового организма, который зовется российским обществом. И быть свободным от его недугов совершенно нереально. Но и доводить журналистику до радикальных мер нет надобности. Что же делать, в таком случае? Лечиться! И чем быстрее, тем лучше, пока процесс не стал хроническим. Диагноз есть и средства для лечения традиционные – народные, через осознание того, что кроме нас самих никто не вылечит. А для начала следует посмотреть на себя в зеркало общественного мнения: как мы выглядим, живописуя портреты своих главных героев в виде власти, бизнеса и структур гражданского общества. Свет мой, зеркальце, скажи… Результаты мониторинга региональных СМИ в пяти регионах России (Саратове, Волгограде, Чебоксарах, Казани, Екатеринбурге) позволяют сделать выводы о том, что общественное мнение формируется властью, вокруг власти, исходя из интересов власти. В связи с этим возникают вопросы о взаимоотношениях власти, СМИ и граждан, без которых трудно определить вектор информационной политики в регионе и государстве в целом. Портреты власти региональные СМИ живописуют выпукло и красочно, поругивая федеральную и нахваливая местную. Бизнесу отводится не так много места и выглядит он респектабельно только в специализированных, деловых изданиях. Критика достаётся, как правило, представителям малого и среднего бизнеса. Структуры гражданского общества попадают в информационные потоки региональных СМИ лишь эпизодически. Отсюда вывод: средства массовой информации, следуя инстинкту самосохранения, ВСЕГДА находятся ближе к власти. Власть располагает финансовыми, политическими и административными ресурсами. СМИ могут быть ближе к бизнесу, если бизнес живёт по правилам, прописанным властью. И только гражданское общество остаётся без средств коммуникации, уповая на редкие оппозиционные СМИ. Потому и треугольник взаимоотношений власти, СМИ и гражданского общества никогда не бывает равносторонним. Для понимания принципов его построения, надо попытаться выяснить следующее. Есть ли в структуре взаимоотношений чёткие и понятные правила, которым следуют все: от столоначальника до последнего люмпена из заброшенного хутора? Что является основой взаимоотношений в этом треугольнике: продажность и конъюнктура или внятность и прозрачность решений; лукавство и популизм или совестливость и законопослушность? Есть ли возможность диалога власти и общества через средства массовой информации? Есть ли здоровые силы в составе этих субъектов правовых отношений, способные сесть за один стол для принятия правил игры, удовлетворяющих все стороны? Если такие силы есть, и желание изменить ситуацию подкрепляется желанием поучаствовать в этом нелегком деле, то и перспективы социального выздоровления окажутся вполне оптимистичными. Отсюда вытекает вторая причина невнятности государственной информационной политики – отсутствие нормативно-правовой базы, регулирующей взаимоотношения в треугольнике: власть, СМИ, общество. Изучение региональных информационно-правовых проблем, наблюдение за развитием отечественных СМИ показывает, что, к сожалению, в нашем государстве правят личности, а не процедуры, как во всем цивилизованном мире. Поэтому и живется гражданину довольно комфортно там, где у руля стоят вменяемые, толковые управленцы, способные адекватно оценивать перспективы цивилизованных, правовых взаимоотношений. С такими людьми можно договариваться о правилах игры, которые будут способствовать реализации конституционных прав граждан на оперативную и объективную информацию. Источник: Наше время, 05.03.07