П.Гусев― Добрый вечер!
К.Орлова― Думский комитет по информационной политике намерен рассмотреть и, видимо, рекомендовать к принятию законопроект, который вернет рекламу алкоголя и табака в печатные СМИ - об этом сегодня заявил глава комитета Леонид Левин. Вот он считает, что реклама алкоголя и табака в печатные СМИ нужно вернуть. А причина – экономические трудности.
П.Гусев― Совершенно верно, экономические трудности, которые сейчас коснулись, прежде всего, печатных СМИ, они просто зашкаливают по своим проблемам. Здесь не только трудности рекламного рынка. Это и трудности того, что в позапрошлом году – в прошлом году это тоже немного было – но уже за последние два года больше 30% газетных киосков по стране закрылось. На 20% с лишним по стране упала подписка и упала не из-за того, что люди перестали читать, а из-за того, что государство перестало дотировать прописку, как социальный продукт, а до этого порядка 4 миллиардов рублей дотация шла на подписку. Резко возросли цены.
Естественно, малоимущее население особенно в регионах, они не смогли подписаться на газеты, на СМИ печатные, и это ударило очень сильно. Если среднее – это 20%, то есть еще и колебания до 60-70%% некоторые издания потеряли. Это я подчеркиваю общественно-политические издания. И я хочу подчеркнуть, если некоторые думаю о том, что «ну и что? – начнут читать с интернет-ресурсов» – это глубокая ошибка, потому что в России всего около 50 миллионов пользователей интернет-ресурсов, и из них только 15% используют интернет как СМИ. Остальные сидят в сетях и в других случаях используют интернет, и никакого отношения к СМИ это не имеет. А если учитывать, что пожилое население, которое привыкло к газетам, а это большинство и они составляют электоральный основной костях государства, то я думаю, что это в принципе государство само по себе рубит сук, на котором сидит. До электората не доходят СМИ, которые они же сами и печатают.
К.Орлова― То есть это действительно так, что Государственная дума и некоторые депутаты…
П.Гусев― Я начал говорить о том, в чем проблема, но то, что сначала замминистра Минкомсвязи выступил с этой инициативой, а потом Государственная дума – я думаю, что если в таком синхроне дело идет, то такая поправка возможно. Я думаю, что это определенное спасение есть для печатных СМИ, особенно для глянца. Для глянца – это порядка 30% может быть повышена экономическая составляющая, для ежедневных газет, я думаю, это на уровне 20, 17-18%%. Это за счет водки. Разрешили же пиво тоже рекламировать, но оно, как мы видим, не очень идет, потому что сезон не начался, зимой мало рекламируют пиво. А вот алкогольные напитки… я не вижу в этом удручающую картину, что сразу вся страна сопьется. Итак все знают, что такое водка, что такое коньяк, что такое виски, а вот сорта, какие лучше, какие хуже – здесь уже может разобраться реклама.
К.Орлова― А кто пришел к замминистра печати или к чиновнику: представители печатных СМИ, издатели или как?
П.Гусев― Издатели. Дело в том, что существует и Общественной совет при министерстве, существует экспертный совет, существуют контакты и общения. Мы неоднократно говорили руководству Минкомсвязи, что, если не будет отрегулирована эта ситуация, то мы окажемся в очень сложной экономической ситуации, потому что запретили рекламу БАДов, запретили табак, запретили алкоголь, запретили еще ряд направлений. В результате порядка 40-50%% мы потеряли рекламного рынка, того, что составлял основу печатных СМИ. И на сегодняшний день, я думаю, что если будет принято такое решение в эти сложные экономические месяцы, год-два, три, я не знаю, сколько это продлится, но эта реклама может способствовать тому, что для печатных СМИ это будет такой полезный и очень важные… Знаете, нужно протянуть руку утопающему в стагнирующей экономике.
К.Орлова― А насколько велика вероятность, что государство еще протянет руку другому утопающем, которого оно тоже всячески пыталась потопить, я имею в виду рекламу на коммерческих телеканалах, на не федеральных?
П.Гусев― Я считаю, что это была безумная ситуация. Дело в том, что те же каналы государственный, предположим, которым дотируют невероятные деньги…
К.Орлова― Миллиарды.
П.Гусев― Миллиарды. Миллиарды миллиардов дотируют. Идет дотация, только официально заложенная в бюджете, а еще есть и неофициальная: разное там освещения, выигрывают гранты и тому подобное. Они при этом еще и собирают совершенно умопомрачительную рекламу. Они сегодня приблизительно 70% рекламного бюджета всей страны, который идет на страну - это миллиарды – они отхватывают себе этот жирный кусок,именно основные телеканалы. Поэтому, я думаю, что то, что сделали с кабельными каналами, на мой взгляд, это, вообще, очень сильно влияет на безопасность нашей страны. Потому что эти кабельные каналы в меньшей степени были политическими, в меньшей степени, скажем, раздражителями, а в большей степени это было научные, познавательные, различные детские каналы и так далее, поэтому здесь это просто разрушительный удар по этим каналам.
К.Орлова― Я так понимаю из вашего ответа, от которого вы немножечко постарались уйти, что здесь никаких послаблений или отката назад нет.
П.Гусев― Я думаю, что послаблений не вижу. Я на сегодняшний день вообще не видел и не слышал, чтобы кто говорил на эту тему. Сейчас, конечно, очень важно вернуть в экономику СМИ, печатные СМИ, в частности, худо бедно на сегодняшний день это порядка 60 тысяч зарегистрированных печатных СМИ, может быть, выходит меньше сейчас, но все равно это огромная аудитория, которая сегодня по стране необходимо массовому читателю.
К.Орлова― А, вообще, сегодня ситуация в отношениях между государством и СМИ, как обстоит? Потому что сегодня еще новость пришла от Федеральной антимонопольной службы, которая сразу возбудила аж 27 административных дел против медиа-группы Sanoma за нарушение размещения рекламы.
П.Гусев― Я думаю, что здесь весь вопрос – это продолжение той темы об участии иностранного капитала в СМИ и принятого закона, который вступил в силу с 16-го года о 20-процентном участии иностранцев в различных СМИ, в частности печатных. Я думаю, что это как бы отрыжка, продолжение все той истории: находят вариант, чтобы ускорить процесс и отмежеваться от иностранного капитала, который там присутствует. И Sanoma, финская компания, насколько я знаю, уже приняла решение о продажи, правда, они продают сначала американской компании Hearst или кому-то еще, но они уже приняли такое решение, была такая информация. Информация была и то, что Шкулев там покупает часть, его медийная группа - часть продукта. Но, ведь разговор шел о том, что существует две-три медийных группы больших, которые планировали это купить. И вот они-то, наверное, пытаются здесь решить эти вопросы.
К.Орлова― Павел Гусев в программе "Особое мнение". Мы продолжим через несколько минут.
РЕКЛАМА
К.Орлова― Мы продолжаем программу "Особое мнение". Сегодня в студии Павел Гусев, главный редактор газеты "Московский комсомолец". Павел Николаевич, вы в студию "Эха Москвы" приехали с заседания президентского Совета по правам человека, на котором сейчас до сих пор обсуждается медицинская реформа в Москве.
П.Гусев― Да, я присутствовал с самого начала, там присутствует министр здравоохранения Скворцова и советник президента по социальным вопросам и вопросам здравоохранения и вице-мер Москвы по здравоохранению и социальным проблемам, присутствует очень много представителей и медицинских и общественных организаций и я как раз ушел – все затягивается, очень много информации и очень много вопросов. И тема настолько болезненная и настолько она вызывает не только у членов совета, но и всех приглашенных и внимание и споры, и очень много вопросов…. И вот я как раз, к сожалению, покинул, чтобы приехать на "Эхо", заседание в момент, когда отвечал на вопросы министр здравоохранения Российской Федерации. Она говорила о многих тревожных моментах, говорила о том, что те программы, которые на сегодняшний день существуют, они достаточно, на ее взгляд, взвешенные, и по стране в целом она видит много проблем, но есть много положительного. В частности, проблемы основные в том, что нехватка медицинского персонала. Сейчас проблема с медикаментам. Сейчас есть проблем с оборудованием, и особо вопрос сейчас, конечно, о замещении и о возможных проблемах, связанных с тем, что у нас где-то порядка 37%, по-моему, лекарственных препаратов – это из-за рубежа приходит. И какова будет их цена, будет ли повышение цен, потому что рубль скачет, рубль как бы скачет, и непонятно, что будет…
К.Орлова― Рубль только не скачет. Скачет – это когда вверх-вниз, рубль -вниз, вниз…
П.Гусев― Ну да. Иногда он падает на несколько копеек на один день, а потом летит вверх. Совершенно точно. Рубль скачет только вверх.
К.Орлова― Вниз.
П.Гусев― Ну да, вниз, в смысле вниз. Так вот, с лекарствами большая может быть проблема, и это вопрос, который надо решать. Вопрос оборудования медицинского, на которое тоже, понятно, цены будут расти. И вопросы связанные с бесплатной и платной медициной: где стыковка и где то соприкосновение, где они должны работать вместе, где не вместе. Приводился пример Санкт-Петербурга, где платная медицина очень хорошо работает и петербуржцы очень довольны тем – как сказал министр, правда, я не знаю…
К.Орлова― По словам министра, по крайней мере, Минздрав заявляет, что никаких радикальных преобразований не будет проводится на федеральном уровне. При этом московские чиновники все-таки подтверждают, что будут проводиться сокращения как больниц, так и персонала. Вот, вообще, что происходит, и каков смысл этого заседания Совета, если решение, видимо, уже принято? Или оно не принято и можно повлиять?
П.Гусев― Я думаю, что особенно после критики президента, которая прозвучала на «фронтальном» заседании на ВДНХ, все-таки, наверное, какие-то изменения в политике московского правительства будут, и какие-то будут нюансы, которые сглазят тот кризисный момент, тем более, что, насколько я знаю, там и митинги, демонстрации намечены на ближайшие недели по этому вопросу. Психологически не подготовлен вопрос. Действительно в Москве очень много… перебор по ряду профессий врачей. Да-да, по ряду профессий, есть такое дело, так сложилось. То есть существует норма.
К.Орлова― А, кого много? Я просто не хожу в московские больницы.
П.Гусев― И слава богу, наверное, в какой-то степени. Я не знаю, по каким, там не называлось. Назывались цифры: где-то 130%, где-то 120% по каким-то профессиям. Я абсолютно уверен, что та методика, которая избирается, что нужно предпенсионного, пенсионного возраста врачей как бы отодвигать в сторону – мне кажется, это тоже очень опасное явление, потому, что я, например, если бываю у врачей, то я стараюсь и знаю этих врачей как раз пожилых. То есть я с меньшей охотой иду к молодому начинающему врачу и стараюсь выбрать пожилую женщину или пожилого мужчину в достаточно уже в хорошем возрасте, потому что я знаю, что у них есть опыт. Может быть, у них современные какие-то знания по самым последним технологиям отсутствуют, но если терапевт, которые через себя пропустил - допустим, 50 или 40 лет - он через себя пропустил миллионы уже, но все-таки ощущение, что у тебя болит, он скажет быстрей, чем человек, который пришел совсем недавно. Поэтому не всегда для меня понятно выбор возраста: молодой или пожилой. Не в этом заключается качество. Качество и еще раз качество. И ни в коем случае нельзя принимать нахраписто: вот давайте со следующего дня будет столько-то уволено, столько будет переведено еще куда-то – ну это вызывает у людей раздражение.
К.Орлова― Павел Николаевич, обобщая: я правильно понимаю, что не секрет, что все понимают и в Совете и в московском правительстве, что заявив и намереваясь провести эту реформу по сокращению и больниц и персонала, вообще-то московское правительство намерено исполнить майские указы президента, которые теперь эту же реформу критикуют. Это я не придумала, это не догадка, хотя до нее можно дойти своим умом…
П.Гусев― Это совершенно правильно.
К.Орлова― Это они сами как бы заявляли, Печатников тот же, насколько я понимаю.
П.Гусев― Естественно, существуют и указы, существуют решения и более того существуют целые программы, которые после этого были выработаны. Но вы знаете, прежде чем зачастую у нас вырабатываются программы и принимаются решения, их никто не обсуждает, к чему они приведут, какие эти программы будут иметь последствия. Хочется решить так, как сказал один человек. Я очень извиняюсь, но президент или кто ему готовил, они могут допустить ту же непреднамеренную ошибку. Они в целом видят проблему, но ситуацию, которая может сложиться вокруг этой проблемы, в том или ином регионе, они могут не до конца знать и понимать. Одно дело – такую программу проводить на Чукотке или на Камчатке, а другое дело – такую программупроводить в Москве. Это разные вещи.
К.Орлова― Павел Николаевич, там же главный смысл был, этих указов в том, чтобы повысить зарплаты. А для того, чтобы повысить зарплаты без сокращения – невозможно. И вся суть этих указов – это популизм.
Это абсолютный популизм. Так я и говорю, что нужно было прежде, чем эти указы делать, обсуждать не только с каким-то близким кругом в правительстве, но и привлекать для этого достаточно квалифицированных, умных экспертов. Потому что любое даже повышение и даже изменение – оно не может в течение одного дня приниматься решение. Не может в течение недели. Посмотрите, какие мы приняли сумасшедшие совершенно никому не нужные решения по налогам и по преобразованию малого бизнеса. В результате 60% бизнеса по многим регионам лишились. Мы уничтожили малый бизнес. И сейчас, отменив все эти нововведения, пытаясь восстановить малый бизнес, мы до сих пор не можем…. А сейчас новые предложения о том, чтобы обкладывать малый бизнес или другие структуры новыми податями, чтобы выжать еще несколько копеек. К чему это может привести? Да это приведет к тому, что не с кого будет выжимать, просто не будет того бизнеса, о котором пекутся или хотят с него получить лишнюю копейку.
Посмотрите, почему люди бегут все и едут в Сингапур. Потому что там на первом месте идет бизнес, а потом чиновник. Потому что там бизнес прежде всего, он во главе угла: все для бизнеса. Начинаешь бизнес – никаких налогов не платишь. Ты идешь для того, чтобы создать. Государство создает такую систему, чтобы было всем хорошо.
К.Орлова― Павел Гусев. "Особое мнение". Мы продолжим через несколько минут.
НОВОСТИ
К.Орлова―Мы продолжаем программу "Особое мнение". В студии сегодня Павел Гусев, главный редактор газеты "Московский комсомолец". Павел Николаевич, завершая тему реформы здравоохранения в Москве, по крайней мере, есть смысл проводить эти советы, может что-то измениться или уже все решено, реформа будет проведена, будет проведена достаточно быстро, жестко и резко?
П.Гусев― Прежде всего, я хочу сказать, что заседание Совета называется «специальное заседание». И специальное заседание проводится в тех случаях, когда и члены Совета и различные государственные структуры ощущают необходимость услышать точку зрения квалифицированных людей, которые занимаются правами человека и смотрят, нарушены они в данной ситуации или нет, и что, вообще, можно сделать.
И также я хочу напомнить о том, что была критика президента насколько дней назад. Это тоже, я думаю, в какой-то степени может повлиять на то, что после специального заседания будет соответствующий документ выработан Советом, который будет положен обязательно – Совет для этого и создается - он дойдет до президента, этот документ будет ему предложен. И по этому документу президент может принять соответствующее решение, я думаю, в ту сторону, которую совет изберет. Естественно, совет всегда избирает и защищает сторону людей. Это, поверьте мне, в Совете на сегодняшний день абсолютно не ангажированные люди, там такие люди, которые абсолютно… им нельзя сказать: делай так… Я там очень длительный период времени, я вам скажу, такого никогда не было. Мы каждый высказываем четко свою позицию и отстаиваем. Другое дело – проголосуют ли все за твою позицию. Должно проголосовать большинство, тогда эта позиция становится решением.
К.Орлова― Но вы то сами, как будете голосовать, у вас есть понимание?
П.Гусев― Я буду решать с позиций того, что нужно менять эти реформы, что нужно остановить, и что нужно еще раз пересмотреть все нормы и возможные ситуации, которые возникают сегодня для того, чтобы не оказались, прежде всего, и люди в белых халатах и люди, которые приходят к этим людям в белых халатах в ситуации просто, знаете, в тупиковой. Вот, мне кажется, что не должно быть нарушений никаких прав человека. Это длительный процесс, его нельзя сделать в течение нескольких дней: вот завтра всех уволим, завтра всех примем на работу – нет. Это очень длительный процесс, потому что за каждым увольнением, за каждым преобразованием стоят люди, живые люди, которые хотят лечиться и которые хотят кого-то лечить. Это очень важно.
К.Орлова― Владимир Путин выступил сегодня на заседании Совета безопасности, и на нем коснулся темы экстремизма, инакомыслия и оппозиции. Вот, что он сказал – цитирую: «Призывы к насильственному свержению существующего строя – это прямое проявление антинародного мышления, прямо проявление экстремизма». Ну, кроме того, что в очередной раз Путин приравнял себя ко всему народу, а весь народ к себе, и как бы свергнуть президента, по крайней мере, думать об этом – это значит, что-то против народа затевать. Как бы, что сулит это заявление? Все-таки будет продолжаться борьба с оппозицией и инакомыслием?
П.Гусев― Судя по последним по решениям и Государственной думы и по решениям, которые принимаются различными структурами, надзорными ведомствами, конечно же, нет ощущения, что государство собирается остановиться и дать возможность оппозиции, прежде всего, высказать свою точку зрения на происходящие политические и экономические процессы. Мне кажется, что это сверхопасно, эта ситуация всегда в любой государстве приводит к ситуации, которые не всегда заканчивается спокойствием масс и, знаете, все склонили головы и ждут своего естественного конца. Нет. Люди хотят, чтобы их услышали. Есть активные люди, есть политические партии, есть ситуации, когда мы разрешили многопартийную систему и в то же время делаем все, чтобы многопартийная система была фикцией; чтобы для того, чтобы пройти и стать депутатом, ты должен пройти еще столько отборов и столько ты должен пройти…, столько за тебя должны людей поставить галочки, что достоин ты стать или нет, различные рейтинги – кому все это нужно? Есть определенная система голосования, и есть определенная система общественного мнения. И даже если человек окажется не тем в том или ином органе, всегда должна быть система отзыва этих людей, но это тогда может быть, когда голосуют не просто за какую-то химеру в виде партии, а голосуют за конкретного человека. Вот эта ситуация очень сложная.
Что касается закручивания гаек, я думаю, что в нынешней ситуации будет закручивание гаек, и никуда, к сожалению, мы от этого не денемся, и, к сожалению, те поправки к законам или те принимаемые новые законы, который каждый раз носят характер запретительный: запретить это, запретить это, запретить анекдоты рассказывать уже появилось…
К.Орлова― Да, это уже, вообще, последняя стадия.
П.Гусев― Я все-таки человек, который и при Брежневе пожил, и главные редактор с брежневских времен, с 82-го года – я знаете, вообще, не слышал, чтобы… были, конечно, анекдоты, в который там чего-то…, но я не слышал, чтобы такой анекдот надо признать экстремистский, а такой анекдот признать политический, а такой анекдот признать еще таким-то – ну это глупость какая-то. Ну, куда мы идем? Мы не уважаем себя сами, не уважаем свое государство, что ли? Мы из людей делаем каких-то дурачков. Мы хотим, чтобы все ходили по одной линейке, верили в одну религию, чтобы были все… Твои мысли не должны соответствовать лидирующей партии или какому-нибудь лидирующему лидеру. Ну, зачем все это делать? Чем больше точек зрения, тем сильнее государство, тем сильнее решения, принимаемые этим государством, тем сильнее принимаемые законы, потому что они обсуждаются. Посмотрите, как сегодня законы обсуждаются. Каждому депутату выдается листочек бумажки, на котором написано, за что нужно голосовать и обсуждение никому не нужно. Просто голосуют чисто автоматически во втором, третьем чтении.
Посмотрите, у нас для чего создавались различные общественные структуры? Та же Общественная палата, которая должна проводить экспертизу тех или иных законов; которая должна выступать, соглашаться или нет. Ну, как можно с этим соглашаться, если законы принимаются в течение одной недели, максимум 10 дней, когда нет ни разрыва между чтениями, когда нужно обсуждать, когда можно собирать экспертные советы, чтобы люди думали, для чего они принимают законы. А потом мы делаем… Мы начали, с чего с вами? Был принят закон о запрете рекламы, а сейчас мы говорим о том, как хорошо, что делают поправку, чтобы нам вернуть ту или иную рекламу в СМИ. Вот и все. А почему раньше это не сделали? А потому что не обсуждали с нашим сообществом. Или не соглашались с нами, не видели причин.
К.Орлова― Павел Николаевич, про закручивание гаек. Вчера появилась новость, что на послании Федеральному Собранию, которое будет 4 декабря Владимир Путин будет говорить об экономической либерализации. Вы в то верите? И насколько это возможно? И возможно ли, что будет закручивание гаек в части проявления антинародного мышления, с одной стороны, а с другой стороны, либерализация экономики?
П.Гусев― Вы знаете, я вчера участвовал в одной встрече, достаточно закрытой, не имею права говорить, потому что там без записи и распространения, где собирались главные редакторы, небольшая группа и был очень важный человек,который в экономике и финансах очень хорошо, логично мыслит и здраво мыслит, на наш взгляд и не только мой взгляд. И, наверное, его можно отнести к некому кругу президента. Так вот я вам хочу сказать, что он вчера говорил просто очень убедительно, ярко и откровенно о том, что, если не будет либерализации нашей экономики, если не будет либерализации, то он не очень представляет Россию через два года в будущем как развивающуюся страну; что он допускает очень сильную стагнацию и допускает все, что угодно; что именно либерализм в экономике и в налоговой системе, в финансовой системе – это, может быть, единственное, от чего Россия отошла в свое время, начиная где-то от 2008 года и единственно, к чему сегодня нужно стремиться; и что именно это может спасти сегодня Россию, и спасти бизнес, и спасти, кстати говоря, если и бизнес пойдет нормально, то спасет и политическую информацию, потому что из бизнеса выходят и политики и очень яркие и очень интересные.
К.Орлова― В оставшуюся минуту коротко. Вас спрашивают слушатели на сайте, собственно, и у меня вопрос в связи с ситуацией, сложившейся вокруг "Эха Москвы", что касается записи в социальных сетях журналистов СМИ: Как у вас обстоят дела в «Московском комсомольце», есть ли у вас какие-то директивы?Потому что Алексей Венедиктов еще две недели назад проводил собрание, он сказал, что как бы не скрывает то, что он там говорил, поэтому не было как бы запрета и не было никаких ограничений для журналистов.
П.Гусев― У нас нет никаких ограничений и не было, и я считаю, что журналист имеет право выступать в социальных сетях и активно работать в социальных сетях. И это своеобразная реклама, если хотите, для издания и позиция издания. Но надо всегда помнить, что журналист – это медийное лицо. Его знают, знают очень многие по изданию, по радио, по телевидению и так далее, где бы он не работал. И выступая в социальных сетях, он должен четко осознавать и понимать, каждое его слово имеет отношение косвенно и к своему изданию. Я подготовил проект приказа, где в рекомендательной форме мы рекомендуем нашим журналистам, выступая в социальных сетях, не ругаться матом…
К.Орлова― Все?
П.Гусев― И очень аккуратно подходить к вопросам экстремизма, то есть не дать повода бросить тень своими словами на газету, на сайт, что там такие есть экстремисты. Мне кажется, что это важный момент. Мы не запрещаем, но мы рекомендуем думать, потому что, к сожалению, я уже не раз видел среди наших журналистов, выступающих в соцсетях, так скажем: есть и матерные, есть и другие выражения…
К.Орлова― Павел Гусев, главный редактор газеты "Московский комсомолец" был в программе "Особое мнение". Меня зовут Карина Орлова. До свидания!
Источник: Эхо Москвы в Петербурге
Оригинальное название: Павел Гусев: Экономические трудности печатных СМИ зашкаливают
Похожие новости: Конференция АРПП «Состояние, проблемы и перспективы развития рынка российской периодической печати» состоится 25 ноября 2014 года