Поднятая в ходе дискуссии тема о благоустройстве подуличных пешеходных переходов метро логично затронула и торговлю в столичной «подземке». И, так как среди читателей PlanetaSMI.RU немало тех, кто еще недавно занимался продажами прессы «под землей», наша редакция выбрала из беседы экспертов с ведущим программы Александром Капковым ту часть, которая напрямую касается торговой деятельности. С полной версией материала можно ознакомиться на сайте радиостанции «Говорит Москва».
***
— Многие, кто пользуются подземкой, заметили, что с прошлого года стартовала глобальная реконструкция этих помещений. Всё это для чего?
Юрий Песелис: Мы сегодня реализуем большую программу Правительства Москвы по благоустройству и реконструкции вестибюлей Московского метрополитена. Данная программа подразумевает два этапа. Сейчас мы реализуем программу по работам, связанным с реконструкцией 96 станций Московского метрополитена. С пуском станции «Саларьево», ожидаемым в этом месяце, всего будет насчитываться 200 таких станций.
— Когда мы говорим «станции», мы имеем в виду как раз вот эти пространства?
Юрий Песелис: Да, и всё, что с ними связано. И второй этап — это ещё 88 станций. Проектирование по этим станциям будет реализовано в этом году, и к концу этого года мы приступим к окончанию этой программы. Безусловно, всех пользователей Московского метрополитена волнует, когда закончится данная программа, потому что определённые неудобства возникают с закрытием и сужением проходов. И здесь мы можем сказать, что в первом квартале текущего года первый этап мы планируем завершить.
— 30 станций, если я правильно понял, уже готовы?
Юрий Песелис: По 30 объектам из этой программы заканчиваются работы, идёт полноценная приёмка, данные станции практически готовы к проходам и приёму пассажиров. Здесь все ремонтные работы практически закончены, а доработка ведётся в ночные окна, вне пассажиров.
— Я хотел понять сначала, для чего это нужно. Просто я почитал, познакомился и понял, что вот как построили в своё время, так никто этим и не занимался. Грубо говоря, только палатки поставили — это было единственное изменение. Что касается самих вестибюлей, я примерно понимаю. Многие задают вопрос (в том числе сейчас вижу перед собой): когда перестанут торговать всяким хламом в переходах? Насчёт торговли в принципе. Я думаю, вопрос к обоим моим гостям. Юрий Александрович, может быть, сначала вы коротко, а потом я хочу Константина Юрьевича тоже услышать, потому что я знаю, что у вас большой международный опыт. Расскажете о том, как это у нас должно быть реализовано, и о том, как это вообще для подземки в мире предусматривается — торговля в переходах и в самой подземке, я так полагаю.
Юрий Песелис: Безусловно, во время проведения ремонтных работ вся торговля была ликвидирована из подуличных переходов. Это вызвано двумя моментами: поскольку закончились договора аренды, плюс мы ещё проводили ремонтные работы. Безусловно, торговля в «подуличниках» восстановится после проведения определённых конкурентных процедур и выявления победителя.
— Торги?
Юрий Песелис: Да, безусловно. И далее будут возведены новые комфортабельные современные места для проведения торговли.
— Павильоны?
Юрий Песелис: Павильоны, да.
— Есть ли какие-то ограничения для тех компаний (я не знаю, кто там торгует — может быть, юридические лица, исключительно ИП), которые туда заходят? Я имею в виду — если я захожу туда, образно, с китайскими зажигалками, мне говорят: «Нет, прости, этого мы не хотим видеть». А если я захожу туда, допустим, с какими-то пирожками, то говорят: «Ладно, хорошо». Есть какие-то ограничения на то, чем торговать?
Юрий Песелис: Наверное, вопрос к метрополитену — это предоставление площадей в первую очередь. А вопрос торговли чем — это уже, наверное, другие структуры будут заниматься.
— Я понял, хорошо. Константин Юрьевич, как должен выглядеть современный подуличный переход метрополитена? Когда должна закончиться программа?
Юрий Песелис: Первый этап основной программы — это первый квартал текущего года.
— Первый квартал текущего года. Как они будут выглядеть? Кто там будет торговать? Как вообще вы относитесь ко всей этой программе? Нужна, не нужна? Какие результаты она принесёт? И потом уже вкратце, соответственно, я хотел бы, чтобы вы немного сравнили с подземками других городов мира.
Константин Трофименко: Четыре вопроса в одном. Давайте последовательно начнём — наверное, с вопроса о торговле, потому что он прозвучал первее остальных.
Если мы берём метрополитены других городов, а особенно крупных городов, сопоставимых с Москвой, соответствующие по размерам метрополитены, то там, конечно, арендодателем является либо сам метрополитен, либо специальная дочерняя структура. У нас вплоть до недавнего времени каких-то промежуточных финансовых «прокладок» нигде нет. Что это влечёт за собой, помимо того, что, естественно, цены становятся чуть ниже? Это влечёт некоторое единообразие. Хотя Юрий Александрович говорит, что этого пока не будет делаться, но тем не менее регламентировать необходимое количество пунктов питания, торговли какими-то сопутствующими товарами… Ну, это, конечно, работа маркетологов — узнавать, что именно. Некий набор пассажира, который может быть востребован — естественно, в зависимости от пассажиропотока на каждой станции и, естественно так, чтобы это не мешало навигации самих людей. Безусловно, всё-таки главная цель метрополитена — транспортная.
Опять же возвращаясь к тому, как это может быть организовано, а особенно в городах Европы (Германия, Англия). Часто крупные пересадочные узлы они превратили чуть ли не в торговые центры.
— Небольшие рынки.
Константин Трофименко: Ну, даже не рынки, а именно моллы, по которым ещё ходят поезда и осуществляют движение людские потоки. Тем не менее, никто никому не мешает. Видно при этом, что, скорее всего, это какие-то единые сети. Обычно это системы фастфуда, фудкорта и тому подобные вещи, то есть явно пакетами разыгрываются предложения, и на несколько станций сразу один и тот же поставщик товара или услуги получает это право.
Теперь ваш вопрос: нужно или не нужно это? Здесь уже прозвучало то, что помимо желания упорядочить и повысить цивилизованность торговли, помимо желания привести метрополитен в соответствие с нуждами маломобильных граждан (эта социальная задача сегодня по умолчанию актуальна), всё-таки, как мне видится, первопричина — это аварийное состояние многих переходов. То есть это, конечно, не от жиру делается, скажем так, а действительно насущная проблема. Но то, что одновременно с ней город решил решить и все остальные проблемы переходов — это похвально. И действительно, когда как не сейчас это делать?
— Кстати, если сравнивать, даже недалеко можно уходить. Если спуститься в питерскую подземку, мне раньше казалось (честно говоря, я просто давно уже там не был), что там гораздо больше было точек торговли в принципе под землёй. На станциях газетные киоски, жвачку, водичку можно было купить, это же касалось и переходов — чего не было у нас. Как-то поменяется ситуация? Мы увидим этого больше, меньше?
Юрий Песелис: Проектом заложены торговые места, то есть они уже определены. Собственно, их количество уже известно.
— Меня просто интересует… Переходы — все себе прекрасно представляют, как это выглядит, там всегда этого было много. Меня сейчас интересует именно если спуститься глубже, на станцию. Будет ли, допустим, какой-то газетный киоск на платформе? Будут ли какие-то точки на крупных пересадочных узлах, на небольших переходах?
Юрий Песелис: Все торговые точки у нас будут расположены непосредственно в подуличных переходах. Спускаться на станцию — это вообще не представляется возможным, учитывая наши пассажиропотоки.
Константин Трофименко: Я здесь тоже поддержу. Конечно, мы видим во многих городах Европы — Берлинский метрополитен, например — действительно на станциях там бывают и пирожки, и сосиски, и газетные киоски. Но под наши пиковые пассажиропотоки, когда люди иногда вынуждены (к сожалению, пока ещё у нас такое бывает) толкаться локтями…
— Это будет некомфортно.
Константин Трофименко: Да, это будет некомфортно.
— Где-то на большом переходе Арбатской или ещё где-то продавали хот-доги как-то. Уйдём от этого, не будет этого? Или будет, но как-то цивилизованно? Затрудняетесь ответить. Хорошо, давайте тогда немножко вернёмся к самим переходам. Были ли какие-то сложности? Я знаю, что некоторые объекты затягивались. Это связано с ремонтом? Это связано с какими-то бюрократическими проволочками? С чем? Либо это какие-то конструктивные особенности?
Юрий Песелис: Согласно первоначальному графику, все работы по благоустройству должны были завершиться в конце 2015 года, однако на большинстве станций появилась необходимость проведения дополнительных работ в связи с тем, что реальный объём работ стал понятен только после вскрытия полов, стен, потолков, лестничных сходов. Было выявлено в большей части пассажирской инфраструктуры аварийное состояние труб, несущих конструкций, бетона. И, естественно, мы были вынуждены увеличить объём проводимых работ — что, собственно, и затянуло срок выполнения работ.
— О материалах, которые используете. Какие-то антивандальные покрытия, какие-то современные технологии, необходимые исключительно для переходов? Понятное дело, что вход в метро закрывается, если я не ошибаюсь, в 1:30, переход работает круглосуточно. Там дежурят сотрудники полиции, там находятся всегда люди, но бывает, что и хулиганы заходят.
Юрий Песелис: Конечно. К сожалению, мы не можем защитить себя сегодня от ряда наших граждан, которые могут принести вред метрополитену. Мы стараемся реагировать на все эти выпады, то есть на вандальные надписи, на порчу нашего имущества. Конечно, вынуждены защищаться. В данном проекте применены покрытия, которые помогут нам легче справляться с удалением надписей, поскольку надпись въедается в гранит и в мрамор. Но данная обработка позволит нам справляться с устранением данных надписей. Посмотрим, как это будет.
— Ну, надписи — это как-то так легко, это такое мелкое хулиганство. А если кто-то захочет разбить витрину павильона, она разобьётся?
Юрий Песелис: Конечно, она разобьётся, и мы вынуждены будем заменить витрину.
— Это стекло обычное либо какое-то оргстекло, пластик?
Юрий Песелис: Триплекс — стекло, которое безопасно в случае, если оно разобьётся.
— Какие-то сроки по конкретным станциям готовы сейчас дать? У меня есть несколько вопросов. Например, Площадь Ильича — когда намечено окончание реконструкции?
Юрий Песелис: Я могу сказать, что на сегодняшний день 30 объектов принято, а на остальных объектах мы занимаемся приёмкой ежедневно, будут приняты в течение первого квартала. За пределы квартала выходит ряд станций (такие, как Китай-город, Новоясеневская и Новогиреево), поскольку там объём довольно приличный, и мы столкнулись с определёнными сложностями. Но ещё раз повторяю, что задача стоит — закончить данный проект в первом квартале текущего года.
— Хочу вернуться опять к торговле. Безопасно ли это? Безопасно ли пускать торговлю в подуличные переходы метрополитена, в саму подземку? Не влечёт ли это скопления? Знаете, около ларёчка соберутся люди — нет-нет, да и поговорят. А там, глядишь, ещё что-нибудь другое придумают.
Константин Трофименко: Ой, это как у классиков — «не собираться больше, чем по трое», да?
— Конечно. В этом смысле, может быть, стоит совсем убрать это всё дело оттуда?
Константин Трофименко: Да нет. Вы знаете, всё-таки торговлю убирать, наверное, не стоит. Безусловно, понятно, что людской поток — это сопутствующий финансовый поток. У людей есть потребности, и эти потребности могут быть удовлетворены, и ничего в этом плохого нет. Конечно, не нужно торговать сигаретами и алкогольными напитками в метрополитене. Может быть, не очень популярное решение, но тем не менее. Это то, что для безопасности.
— Вы говорите «потребности». Вот у меня очень часто в метрополитене возникает потребность выкинуть мусор, но я чётко знаю, что мусорка есть только наверху в вестибюле. Знаю я это почему? Потому что мозг пытливый. Я думаю: почему я должен таскать этот фантик с собой? Не позволяет мне воспитание выбросить его на пути или куда-нибудь в уголок. Изучал и понял, что урн нет в Московском метрополитене из соображений безопасности.
Константин Трофименко: Да, мотивируется это террористической безопасностью, чтобы нельзя было оставить пакет с чем-то.
— Но опять же, вот она — моя потребность. Казалось бы, вполне себе дружелюбная потребность, даже логичная потребность, но не удовлетворяется она, потому что есть другие нормы. Так здесь, может быть, тоже? Да, может быть, кто-то захочет и перекусить, и газетку купить — но, дорогой друг, давай ты лучше выйдешь наверх, а здесь будет чистенько, спокойненько, люди будут ходить. Всё-таки это место повышенной опасности. Как мы помним, нам девушка всегда на эскалаторе об этом говорит.
Константин Трофименко: Юрий Александрович уже упоминал о том, что всё-таки внизу, где самые большие пассажиропотоки, торговли не будет. А подуличные переходы, о которых мы говорим, — наверное, по отношению к метро это и есть уже тот самый верх.
— Итак, я напомню, 30 станций уже готовы, и все остальные… А это огромное количество — более 200, вы сказали. Нет?
Юрий Песелис: Нет, всего на сегодняшний день 199 станций. 96 по программе.
— 96 будут готовы к окончанию марта. Во-первых, спасибо всем тем, кто присылал нам вопросы. Я ещё раз напомню, что это всё касается исключительно подземных подуличных переходов, которые относятся к метрополитену.
Источник: PlanetaSMI.RU
Похожие новости: Власти предоставили киоскерам отсрочку