***
Анатолий Горбунов, исполнительный директор Ассоциации книгораспространителей независимых государств:
— В 2014 году, когда в России был провозглашен Год культуры, мы говорили о музеях, театрах, кинематографе и библиотеках как учреждениях культуры. В следующем, 2015 году, который был провозглашен Годом литературы, мы говорили о книге, литературе и их предназначении. Но почему-то при этом умалчивалось то, как эта книга поступает к читателям.
Два года назад мне удалось побывать в Международной федерации книжной торговли. Здесь я задал вопрос своему коллеге, директору Международной федерации книжной торговли. Как мне показалось, вопрос этот был исключительно простой, но воспринят он был как каверзный. А звучал он так: «Книга — это элемент культуры?». Видимо только что, что знакомы мы с данным коллегой уже почти 20 лет, удержало его от того, чтобы в ответ покрутить мне пальцем у виска. Но посмотрели на меня так, словно я сказал что-то не то. А после в зале несколько раз повторялось: книгу отдельно от культуры рассматривать нельзя, как и культуру без книги.
Однако наша российская реальность иная. Конечно, когда беседуешь с чиновниками в Совете Федерации, Госдуме, Правительстве и прочих аппаратах, и задаешь им тот же самый вопрос, ответ слышишь аналогичный. Но как только дело доходит до разработки какого-то нормативного документа, призванного поддержать книгу как один из основных элементов культуры, натыкаешься на непонимание.
В последние годы в законодательной базе РФ появились два очень интересных документа: проект закона «О культуре в Российской Федерации» и «Основы государственной культурной политики». В обоих этих документах мы искали слово «книга». И не нашли: ни в том, ни в другом книга не упоминалась ни разу. Получается, что на словах тет-а-тет книга — это наше все. Но как только начинаешь официально говорить, что книга — элемент культуры, выясняется, что нет — это такой же товар, как мебель, ювелирные изделия и водка.
В данном контексте нужно отдельно сказать о каналах доступности книги. Столетиями такими каналами были и остаются магазины и библиотеки. И вот парадокс. Библиотека — это учреждение культуры, и книга, лежащая на ее полке — культурный элемент. При этом специализированный магазин — это почему-то бизнес, и представленная здесь книга — уже коммерция.
Почему книжный магазин — не учреждение культуры, не социально значимый объект, а коммерческое предприятие, о чем мы неоднократно слышали в нашем профильном Министерстве связи и массовых коммуникаций (видимо, потому что мы связисты...)? Так же рассуждают и в Федеральном агентстве по печати и массовым коммуникациям. Тоже самое говорят в Министерстве финансов, куда мы обращались за разъяснениями о том, какие же магазины являются социально значимыми. Ответ слышим один: раз вы получаете какую-то маржу, то вы коммерческое предприятие.
В последние годы мы часто сравниваем себя с Западом. Так давайте посмотрим что на Западе, и что у нас в отношении книжной отрасли. В 1990 году в Российской Федерации было 8 495 книжных магазинов. На апрельском Съезде Российского книжного союза было указано, что сегодня в стране осталось всего порядка 2 028 магазинов. То есть произошло сокращение в четыре раза!
А вот теперь давайте сравним с Европой. В лучших европейских странах сегодня один книжный магазин приходится на 15-17 тыс. населения. В нашей стране — на 60-70 тыс. Если из этого числа выкинуть книжные магазины, которые находятся в Москве, Петербурге и городах-миллионниках, тогда станет видно, что в целом по России ни в районных центрах, ни в маленьких городах, тем более, на селе книжных магазинов нет вообще.
Вот еще один пример сравнения с Европой. В России налог на добавленную стоимость на книжную продукцию составляет 10%. В Западной Европе, везде кроме Дании, налог на добавленную стоимость много ниже: в Англии — ноль, в Германии — 7%, во Франции —5,5%.
Еще одно направление, на которое в последнее время часто ссылаются — это взаимодействие и помощь государства. В этой части нужно отметить, что сегодня основным бичом, которым бьют и по книжным магазинам, и по киоскам печати, является арендная плата. Во Владивостоке один квадратный метр площади, занимаемой книжными магазинами, стоит в год 2,5 тыс. руб.; в Томске — 6 тыс. руб. А в подмосковном Домодедово — уже 9,6 тыс. руб. Мы всегда ставили Москву как пример для подражания. Хотя, например, в 2014 году арендная плата за один квадратный метр для Московского дома книги, который является государственным унитарным предприятием, составляла 3,5 тыс. руб., а в прошлом году Правительство Москвы установило другую, заоблачную — 14 тыс. руб., повысив плату в четыре раза. И это в Год литературы.
Как исправить ситуацию? Я бы предложил оценивать деятельность губернаторов и мэров еще и по тому, как они поддерживают отрасль издания и распространению периодических и непериодических печатных изданий.
Источник: PlanetaSMI.RU
Похожие новости: На 9-м съезде РКС обсудили проблемы книжной отраслим