Главный редактор Григорий Тарасевич связывает успех журнала с общим ростом популярности науки в обществе. В интервью PlanetaSMI.RU он рассказало возможныхтиражахроссийских научно-популярных изданий, неожиданном росте подписки на журнал, а также поделился своим мнением о будущем печатной прессы.
— «Кот Шрёдингера» — новое для российского рынка издание. Откуда появилась идея его выпуска? Кто стал инициатором проекта и каковы были его первые шаги на рынке?
— Главная причина его появления — ощущение, что в последнее время резко возрос спрос на популярную науку. Это можно называть модой, можно всплеском интереса, изменением общественных настроений... Как угодно называть, но люди явно стали сильнее интересоваться наукой. При этом у нас в стране очень мало научно-популярных изданий. Просто предельно мало. Остались советские издания, которые, к сожалению, при всем огромном моем к ним уважении, не всегда соответствуют современному языку, современному формату. Ну, есть немножко переводных журналов, есть издания околонаучные, но все-таки не научно-популярные.
Так что ниша почти пуста. Это очень обидно, и мы решили ее заполнить. У нас в журнале «Русский репортер» был отдел науки. «Русский репортер» всегда очень почтительно относился к данному направлению: отдел науки был вдвое больше, например, отдела спорта, и, по-моему, даже больше отдела политики. Мы нашли партнера — «Фестиваль науки», так появилось издание. Была команда из «Русского репортера» — вместе мы создали журнал «Кот Шрёдингера».
— Вы начали выход практически в самый кризис... Тяжело наверное?
— Положение, конечно, далеко не самое лучшее. К сожалению, значительная часть нашего бюджета дотационная. Но сейчас мы всё больше стремимся перейти на самообеспечение за счет рекламы, спецпроектов, продаж, подписки.
— Какие из существующих на российском рынке изданий Вы могли бы назвать конкурентами? И в чем принципиальное отличие «Кота Шрёдингера» от других СМИ в нише?
— В каком-то смысле наш конкурент «Популярная механика». Я с большим уважением отношусь к этому изданию. Когда нам этой зимой вручали премию «За верность науке», как лучшему периодическому печатному изданию по данной теме, первым, кто меня поздравил, был именно главный редактор «Попмеханики». Но у нас есть существенное отличие, заложенное в изначальную концепцию. Всё-таки «Популярная механика» — издание больше мужское: про оружие, про технику... А мы так сбалансировали темы, что все наши замеры показывают абсолютное равенство обоих полов. То есть и мужчин и женщин среди читателей у нас примерно одинаково. Такое соотношения достигается за счет гуманитарных, образовательных тем.
— А по возрасту читателей «Кот» отличается от конкурентов?
— Про возраст вообще все как-то странно... Вообще мы делали издание под себя. В том смысле, что мы люди старше двадцати пяти лет, получившие высшее образование, профессионально успешные, но работающие не в науке. А таких в стране очень много. Все-таки Россия — страна с высшим образованием. При запуске журналамы рассчитывали именно на таких людей. Но выяснилось, что нам удалось проникнуть в уникальную нишу — это не было целенаправленным действием, но я этим очень горжусь, — это подростки. Подростки не читают бумажную прессу в принципе. И вдруг выяснилось, что они читают нас. Если журнал принести в школу, в 10-11 класс, и случайно оставить на столе, он будет тут же украден — мы проверяли (улыбается). Это очень ценно, потому что в молодежную нишу мало кто проникает. Это некая, закрытая для современного бумажного издателя, территория. А мы на эту территорию смогли зайти. И, конечно же, нас читают люди более старшего возраста.
— Правда ли, что в вашем журнале больше рубрик естественнонаучной направленности?
— Нет, нет. У нас баланс. У нас ровно одинаковое количество: естественные науки и гуманитарные. Одна из наших «фишек», что мы стараемся писать про гуманитарные науки именно как про науки, а не как про публицистику. И у нас есть и психология, и лингвистика, и социология. У нас есть специальная рубрика Homo sapiens, целиком отданная гуманитарным наукам. И этот блок такой же, как и рубрика «Естествознание».
— Можно ли сказать, что естественные науки сейчас больше в моде, чем гуманитарные?
— У нас в России наука традиционно ассоциируется с физикой. Но наука это не только физика, это и социология, и психология, и лингвистика и много-много чего еще.
— Каков сегодня тираж журнала, и какова была его динамика с момента запуска? Ведь не секрет, что все последние годы по ряду причин тиражи многих изданий сильно сократились...
— Тираж сейчас 50 тысяч, и динамика положительная. К тому же, мы журнал для семейного чтения, то есть, один экземпляр читает несколько человек. Я знаю, что некоторых регионах, где мало точек продаж, люди передают журнал из рук в руки, и один номер может прочитать человек десять.
— Журнал больше распространяется по подписке или в розницу? Какие проблемы, связанные с распространением тиража вы могли бы отметить?
— У нас не было бюджета на вход в розницу. Но мы очень постарались, и в большинстве киосков «Кот Шрёдингера» сегодня представлен.
Хорошие продажи у нас в регионах. Почему-то нас не очень пускают в киоски Санкт-Петербурга. Город очень интеллектуальный, но мы там продаемся лишь в нескольких киосках и книжных магазинах. Надеюсь, эта ситуация скоро изменится.
Для меня стал неожиданностью рост подписки. Вообще не понимаю, кто в наше время подписывается на бумажный журнал... Но подписчиков много. Точных цифр у меня сейчас нет, но я знаю, что их много. Многие мне даже пишут. Сам я ни на что не подписываюсь (смеется), и вообще мне эта идея непонятна. Захотел — пошел, купил. Или в Интернете почитал. А люди именно подписываются. Значит, они нам доверяют. Подписка — это кредит доверия, кредит денежный. Мы его получили — и это приятно.
— «Кот Шрёдингера» — издание молодое. А выпустить новый проект сегодня с точки зрения экономии непросто. Когда по планам издание выйдет на окупаемость?
— Выйдет в более далекой перспективе. Проблема в том, что у рекламщиков есть некие свои рамки: «женское СМИ», «мужское», «прозвезд»...Научно-популярные журналы в их схемах и картинах мира еще не появились.
— А кто является основным рекламодателем «Кота»?
— Мы ориентируемся на технологические компании. Понятно, что у нас тираж меньше, чем у «Семи дней» или Cosmopolitan. Но есть компании, которым интересно именно с точки зрения имиджа публиковать рекламу у нас. Либо это будет совместный проект, либо прямая реклама, но она будет ассоциироваться с интеллектом, с наукой, с образованной молодежью и так далее. Мы больше рассчитываем на имиджевый фактор.
— А у вас сейчас какой объем рекламы в журнале?
— Пока относительно небольшой. Но мы в последнее время стали активно работать в этом направлении и я надеюсь, что ситуация скоро изменится.
— В последние годы все только и делают, что говорят о грядущей смерти печатных СМИ из-за развития технологий. На что нужно делать ставку научно-популярным изданиям в новом медиамире — на развитие сайта или печатной версии?
— Я, честно говоря, в эту смерть, хотя сто раз про нее слышал, не очень верю. Объясню почему. Самый простой аналог — это театр и кино. Казалось, что кино и телевидение убьет спектакли. Но театр же жив! Опера жива. Хотя, казалось бы, купил колонки, поставил и слушай. А люди зачем-то в консерваторию ходят, в оперу.
Одно не противоречит другому. Во-первых, это разные продукты. Интернет — это чистая информация. Журнал — это некий сувенир. Ты можешь подержать его в руках. У нас специальная, особая (технологи долго над этим бились) обложка: целенаправленно шершавая. Кому-то она нравится тактильно. Понятно, что экран не может нравиться тактильно, он всегда одинаковый. Так что печать — это другой жанр, это материальный продукт.
Во-вторых, журнал — это упрощение выбора информации. Если я захожу в Интернет, передо мной открывается безумное количество контента, целый поток. Да, можно его как-то настроить, но это работа. Тут ты получаешь — мы из потока выделили, вот вам! — 144 страницы. Мы провели работу за тебя, уважаемый читатель, и даем тебе самое важное и нужное, облегчая тебе задачу.
Я сейчас ехал и читал книгу по истории нового времени. Я понимаю, что в Интернете гораздо больше информации, но тут авторитетный ученый собрал под одной обложкой то, что знал, и я понимаю: здесь то, что мне надо знать. Он за меня проделал большую работу. И я считаю, что у печатных журналов вполне есть будущее.
Еще важный момент. Все-таки одна из возможных наших миссий — это журнал для семейного чтения. А сайт... Да, можно кинуть ссылку мужу или жене. Но все-таки журнал — это то, что объединяет семью. Под обложкой есть что-то для папы, мамы, сына, дочери. И все его хотя бы полистали. У них есть общее информационное пространство. Им есть, что обсудить. А Интернет... Вот вы знаете, на какой сайт заходят ваши родственники?
— Нет, не знаю. Но это же ведь не значит, что журналам не нужно развиваться в Сети... Как, например, идёт работа по развитию вашего сайта? Вы используете сайт как дополнительную к печатной версии площадку, или это самостоятельное СМИ?
— Сайт и журнал существуют параллельно. Мы выкладываем на сайт все свои материалы. У нас в планах большой научно-популярный сайт, но это другой проект, другая история, идею которой мы пока только рассматриваем. Есть две конкурирующие концепции: одна образовательная, ориентированная на подростков, другая — скорее на взрослых. Вот между ними пока и выбираем.
Но я больше верю в оффлайн: и в плане журнала, и в плане образовательных проектов. У нас есть большая летняя школа (летняя школа «Наука и журналистика», ШНЖ — PlanetaSMI.RU). Сейчас в одной из московских школ открылся профиль «Научная журналистика» с нашим явным участием. Мы надеемся на совместный проект с журфаком МГУ, сейчас ведутся переговоры.
Оффлайн имеет свои плюсы. И в нашем онлайн-мире оффлайн — уже дефицит.
— Новому изданию не обойтись без продвижения. Какие маркетинговые инструменты вы при этом используете?
— Бюджет наш на продвижение практически равен нулю. Первый инструмент — это просто киоски. Человек видит неожиданное название журнала и покупает его. Мы стараемся делать броские выносы. Если человек приобретает издание, начинает его читать, он приобщается.
Второй инструмент — партнеры. Мы поддерживаем кучу научно-популярных образовательных мероприятий, и они нас продвигают на своих площадках.
Я заметил, что мы довольно быстро стали известны, журнал оказался на слуху. Понимаете, когда ниша пустая... Если бы я запустил журнал мод, мы бы с вами здесь сейчас не сидели, а вы бы про меня даже не узнали. А когда ниша довольно свободная... Ну, что почитать о науке? Ну, почитали «Науку и жизнь» — она тяжело читается. Ну, почитали «Попмеханику» — но там, правда, в основном про оружие. А, вот: «Кот Шрёдингера»!
— Вот вы сказали, что продвигаетесь на площадках партнеров. Я хотела бы узнать про выставки. Многие ваши коллеги жалуются на их низкую эффективность: мол, участие недешевое, а «выхлоп нулевой». Согласны ли вы с таким мнением? В каких выставках участвует «Кот»?
— Мы участвуем в «Фестивале науки», как партнеры.
Будем участвовать в «Нон/фикшне». В прошлом году нам на этой книжной выставке очень понравилось, и мы благодарны организаторам за хороший прием. В этом году, конечно, будем снова участвовать. А стоять на выставочном стенде, действительно, не очень интересно...
Но в целом я понимаю, что просто стоять на стенде — это далеко не самый эффективный способ продвижения журнала.
— Кто больше пишет для вашего журнала: ученые или журналисты?
— У большинства наших авторов научное образование. Я тоже не журфак заканчивал... Но мы себя позиционируем как журналисты. «Кот Шрёдингера» — это журналистский проект. Нам даже немножко обидно, что нас в каком-то смысле исключают из журналистского поля. Человек, пишущий про спорт или музыку, — он все равно считается журналистом, а человек, пишущий про науку, — он, типа, популяризатор?..
Но вообще у меня журналистский опыт большой. Я и из горячих точек репортажи делал, и журнал про прически издавал. Я вполне себе журналист-журналист. Просто наука — это хорошая, интересная тема, с которой мне приятно работать.
А что касается наших авторов, то большинство из них это, конечно, люди с естественнонаучным образованием. Но нужно понимать, наука и журналистика — разные виды деятельности. Журналист умеет подать красиво и интересно. Про спорт же не пишут спортсмены. Если футболист напишет статью про матч — представляете, что это будет?
— Вы не думали выходить по лицензии? Или еще как-то сотрудничать с западными коллегами?
— Мы себя позиционируем как именно российское издание, у нас оригинальная концепция, которую мы сами разрабатывали. Пишем мы преимущественно про российскую науку и работают у нас российские авторы. И это не от избытка патриотизма, что, мол, рентген изобрел дьяк Пафнутий в 14 веке, сказав жене «Я тебя, лярва, насквозь вижу». Это потому, что объект нам доступен. Я лучше понимаю российского ученого, не потому, что он российский, а потому, что я с ним говорю на одном языке, вижу его мимику, езжу с ним в одном автобусе. Для журналистики, это, конечно, важно. Нам на старте говорили: «А давайте вы лучше купите лицензию западного издания!» Но мы что, хуже, что ли? Нам что, слабо? Я не понимаю, почему деловые или спортивныежурналы — это наши, родные, а научный должен быть иностранный, переводной.
— Кроме премии «За верность науке», вы еще недавно получилиЛитературную премию имени Александра Беляева. Раскройте секрет: что и как должна делать редакция, чтобы выпускаемый проект стал лучшим?
— Про Беляевскую премию мы узнали от организаторов: не мы подавали заявку. Как нам потом рассказали, у них было обсуждение, какое научно-популярное СМИ самое лучшее, и все единогласно решили, что мы. Было приятно.
А вот на премию «За верность науке» мы выдвигали себя сами. Было голосование, мы не знаем, с каким отрывом, но мы победили. Жюри премии сформировано из представителей научно-популярного сообщества.
Так что обе награды вполне честные. Но на этом мы не хотим останавливаться. Мы чувствуем себя лучшим научно-популярным изданием в стране. И я ставлю амбициозную задачу стать лучшим научно-популярным журналом в мире. Это в принципе не так и сложно. Есть PopularScience, есть Wired,но нам есть чем с ними конкурировать.
— Поделитесь ближайшими планами. Какие проекты планируете реализовать? И с какими показателями планируете закончить текущий год?
— Показатели — это повышение самоокупаемости. Проектов у нас много локальных. С одной стороны, я не исключаю, что мы будем чуть больше склоняться в образовательную сферу. С другой — мы хотим дать понять, что научная журналистика — этотоже журналистика, для чего нам нужно публиковать какие-то расследования, эксклюзивные материалы, репортажи и интервью, придумывать новые форматы. Мы журналисты, а не просто популяризаторы науки, которые несут научную истину в широкие массы. Мы будем делать яркие статьи, развивая журнал и привлекая к нему новых читателей.
Ирина Смазневич
Источник: PlanetaSMI.RU
Похожие новости: Rambler&Co создал научно-просветительский ресурс Indicator.ru